going back to my roots
Автор: Haine_R., он же ShiroHollow, он же я
Фандом: One Piece
Пэйринг или персонажи: Белоусовцы и иже с ними
Рейтинг: R
Направленность: Джен
Жанры: Ангст, Юмор, Экшн (action), Психология, Повседневность, POV, AU, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смерть второстепенного персонажа
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе
Описание: Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги.
***
Вторые шансы такие вторые шансы.
Примечания автора: По стандарту: жанры-предупреждения будут всплывать по ходу написания.
Задел есть и пока есть вдохновение буду писать. Надеюсь, дойду до логического конца. Размер пока Миди, а там посмотрим, до чего я допишусь. Но я твердо намерен писать, пока курится подоконник!
Нет, не спрашивайте меня, что значит название и какое оно имеет отношение к фику. Никакого. Оно вообще рабочее и, вполне может быть, еще изменится. А может останется тем же.
POV появляется набегами.
Ахтунг! Попытки в хумор!
Если вам на глаза попался неизвестный доселе факт о мире/персонажах One Piece, то с высокой вероятностью это окажется авторским домыслом, не имеющим отношения к реальному положению дел
Работа написана по заявке: Попаданец в Портгаса D. Эйса
Irresistible 17Irresistible 17
– О, Эйс, а я как раз тебя ищу, – в воронье гнездо второго грота забрался Харута.
– И кто же меня сдал? – лениво поинтересовался Эйс, перегнав в другой угол рта длинную тонкую щепу.
Он здесь сачковал уже несколько дней, с того момента, как уставшие пьянствовать пираты, наконец, стали расползаться (на самом деле просто закончился алкоголь).
Харута весело хмыкнул и уселся рядом с ним.
– Никто. Сам нашел.
Эйс скосил на него взгляд.
– О том, что я тут сачкую, знали только Сатч и Гога. Гога мужик неболтливый, значит, Сатч.
– Нет, правда, сам нашел, – Харута рассмеялся.
– Как скажешь, – Портгас пожал плечами и снова перевел взгляд в небо.
Он вдруг встрепенулся и слегка пихнул командира двенадцатой в бок.
– Смотри, – Эйс указал пальцем в небо на солнце.
Харута посмотрел на солнце, приложив ладонь козырьком ко лбу. Эйс умудрялся смотреть на него просто так.
– И что я должен увидеть?
– Смотри внимательно, – палец Портгаса прочертил невидимую линию.
В следующий момент солнце волшебным образом оказалось в той точке, куда он указывал. Харута недоуменно заморгал, глядя то на опустившего руку Эйса, то в небо.
– Охуеть.
– Надо будет поискать стекло, через темное будет лучше видно, – Эйс улыбался так, будто совершил какое-то важное открытие. – Поэтому на Гранд Лайн можно ориентироваться только по Лог Посу. Ночью тоже всякая фигня творится.
– И часто оно так… прыгает?
– Где как, – пожал плечами огненный. – Чем ближе к острову, тем реже, в акватории острова вообще двигается, как положено. А так не чаще раза в час с момента восхода.
– Как ты узнал, что оно окажется именно там?
– Методом сложных математических вычислений, – фыркнул Эйс.
Харута посмотрел на него абсолютно тем же взглядом, каким дети смотрят на фокусника, только что неведомым образом доставшего из шляпы кролика, и Портгас, не привыкший к такому вниманию, немного стушевался.
– Я же не первые сутки тут сачкую, – он немного нервно передернул плечами. – Так что вывел некоторые закономерности. Просто потому что. Ты что, никогда не интересовался, почему тени меняют направление?
Эйсу нравилось делиться этим открытием, от него прямо веяло неподдельным удовольствием, что бывало довольно редко.
– Никогда не думал об этом, – Харута действительно не обращал внимания, как и все остальные.
– Это называется "незамыленный взгляд", – Эйс вытянул одну руку, положив ее на колено.
От кончика указательного пальца по руке потянулась тонкая полоска огня, на запястье вспыхнул огонек, затем раскрывшись самым настоящим огненным цветком, похожим на лилию. От цветка потянулись уже две дорожки, ближе к локтю снова вспыхнув цветами. У Эйса при этом был очень сосредоточенный взгляд, но он продолжал улыбаться.
– Красиво, – восхищенно вздохнул Харута.
– В темноте смотрелось бы еще лучше. Эти штуки не так-то легко делать. Трудно, знаешь ли, придать форму тому, у чего формы не может быть по определению. С фейерверком было проще, – четвертый цветок распустился на костяшке мизинца. – Чем больше масштаб, тем легче работать с деталями, но мелкий масштаб позволяет видеть картину целиком и представлять, чего нужно добиться в итоге.
Продержавшись несколько секунд, цветы рассыпались быстро гаснущими искрами.
– Знаешь, смахивает на использование Воли Вооружения, – неуверенно протянул Харута.
Эйс пожал плечами.
– Понятия не имею. С Марко мы учились только Наблюдению.
– Попробуй до кого-нибудь доебаться на этот счет, – предложил командир двенадцатой. – Можешь даже до Тича, он вроде хорошо и в Воле, и в Дьявольских Фруктах разбирается.
– Да, пожалуй. Надеюсь, ночью снова будет зрелище, – Эйс довольно улыбнулся, снова посмотрев на солнце.
– Ты так думаешь? – Харута тоже задумчиво посмотрел в небо.
– Думаю, да, – кивнул Портгас. – Хотя я не уверен, что этой ночью будет то же самое. Вчера я видел метеоритный дождь… звездопад, в смысле. Может, сегодня будет еще что-то интересное. Я заметил, что чем дальше от островов, тем больше всякого необычного творится.
– Ты придешь сюда ночью еще раз?
– Ага. Все равно мало сплю.
– Почему? – Харута посмотрел на Эйса.
Тот беззащитно обнял себя за плечи, опустив голову. Сны не то, от чего можно убежать, хотя и неизбежный момент встречи с ними можно оттянуть.
– Причин много. Иногда я чувствую, что выспался. Иногда просыпаюсь от кошмаров. Иногда просто не могу уснуть, – Эйс до странности безмятежно улыбнулся одними лишь губами. – Иногда мне снится, что я падаю в море и некому меня спасти.
Харута промолчал, чувствуя, что никаких слов от него не требуется, только присутствие, и снова перевел взгляд в небо.
Какое-то время они молчали.
– Слу, Хару…
– Мм?
– А ты на гитаре играть умеешь?
– Я – нет.
– А кто умеет?
– Ну так, – Харута весело хмыкнул. – Марко на всем умеет, даже на кастрюлях. Может, Саччи еще или Виста. Изо тоже на чем-то струнном брякает, но я не запомнил, как оно называется.
Эйс кивнул.
– Приму к сведению.
Сатч сощурил один глаз, сидя на фальшборте и наблюдая за ползающими по палубе членами второй дивизии. Всей второй дивизии не повезло вытащить короткую спичку, и теперь они ползали по всему Моби Дику, отдраивая его после новогодних праздников. К большому удивлению, сегодня даже Эйс не отлынивал – елозил шваброй по доскам палубы в прямой видимости Сатча. С другой стороны за ним наблюдали еще и Марко с Белоусом. Наверное, потому и не отлынивал. А еще, похоже, команда Эйса вытянула короткую спичку на внутридивизионном распределении, потому что самую засранную верхнюю палубу прибирали в основном исключительно бывшие Пиковые Пираты. Эйс, впрочем, по-видимому, никуда не торопился (по жизни вообще и прямо сейчас в частности), возил тряпкой лениво, что-то мурлыкая под нос. Хотя это в принципе было его обычным состоянием вне горячки боя – по-кошачьи вальяжные неторопливые движения, и весь вид говорит о том, что эта малолетняя оторва прекрасно знает себе цену, и вообще это он тут Царь и Бог, а остальные так, сбоку приткнулись. Но даже в этой ленивой вальяжности чувствовалось что-то, что заставляло напряженно приглядываться к мальчишке, словно он в любой момент может выкинуть коленце и снова напасть на Отца, на этот раз всерьез, обернувшись смертоносным огнем, и пустить ко дну весь Моби Дик с собой заодно.
К Эйсу рысью подбежал кто-то из стариков второй дивизии, остановился в полутора метрах, почтительно, иначе и не скажешь, ожидая, когда на него обратят внимание. Эйс долго ждать не заставил, оперся на швабру, как на посох, слушая матроса с крайне сонным видом, даже глаз один закрыл, потом что-то ответил и махнул ладонью в сторону носа. Сатч прищурил другой глаз. Пацан, похоже, успел заработать авторитет среди второй дивизии, раз уж к нему бегают отчитываться старожилы. Впрочем, неудивительно – он и его команда отлично показали себя во всех стычках, в которых участвовала вторая дивизия. А про тот раз, когда мальчишка браво плюхнулся в воду чуть ли не посреди боя, предварительно почти полностью спалив команду вражеского судна (Виста потом еще неделю открещивался от любых начинаний, если в них участвовал Эйс), судачили до самого Нового Года. Потому что, конечно, не просто так Эйс поцеловался с морем – умница-мальчик заметил уходящий корабль Кайдо. Хотя если бы не Джимбей, так и упустили бы и корабль, и пацана. "Везучий сукин сын," – как всегда коротко, емко и по существу выразился Джоз, полностью одобряя.
Еще около получаса прошло в том же ленивом драиньи палубы, Сатч отвлекся на одну из медсестричек, а опять посмотрел на Эйса, только услышав характерный смех Тича.
– …с хуя ли баня-то упала? – донес ветер ленивый безразличный голос Эйса, он снова стоял, опираясь на швабру. – Он, вроде, где-то у Рыжего шароебился.
– Зуб даю, – Тич заулыбался, светя дырами в зубном составе.
Эйс оскалился в ответ, оценив шутку юмора. Сатч быстро понял, что речь идет о паре недавних грабежей подшефных Белоусу островов на границе с Рыжим Шанксом, и Тич явно знал, кто виновник.
– И что, ты думаешь, кого-то пошлют вставлять ему пизды?
– А как нет? Не первый раз же уже. А если и нашу в нагрузку кинут, вообще заебись будет.
– Если нашу кинут, будет пиздец, Тич. Вы, парни, еще не умеете действовать, когда Логию шлют на абордаж, не принимай близко к сердцу. Однако в команде Белоуса я пока единственная Логия, да еще и огненная. Мои обормоты меня знают и действовать, когда я появляюсь на вражеском корабле, обучены. На своем же горьком опыте в основном. А вы пока нет. И моим подчиняться гордость слишком большая. А пиздюлей Отец навешает в первую очередь мне, если я кого-то случайно задену.
Эйс сказал это все так же лениво и безразлично, глядя в упор на Тича. Неподготовленного собеседника взгляд невыразительных темных глаз пугал и заставлял нервничать, но Тич был, во-первых, не робкого десятка, во-вторых, явно уже привычный. Хотя говорил Эйс очень уж правильные вещи, которые от него услышать, в общем-то, и не ожидаешь.
– Так вот и научимся.
Эйс рассмеялся. Непривычно легко, хоть и коротко. С него даже ленивая сонливость слетела на пару секунд. Сатч глянул в сторону Марко и Отца. Первый, конечно же, коротко оглянулся и мазнул по мальчишке взглядом, а потом снова обратился к капитану. Ньюгейт, покрутив седой ус, кивнул. О негласном патронаже Марко и Сатча над новичком знала уже даже последняя крыса на корабле. Сам Эйс, когда узнал, к этому отнесся со скептическим недовольством. Особенно к Марко. Ну, потому что в какой-то всеми упущенный момент отношения между ними стали странные и немного натянутые. То есть, при встрече у них обычно проходил какой-нибудь очень конструктивный и занудный диалог на какую-нибудь заумную тему, после чего они расходились, как в море корабли, чтобы еще несколько дней упорно друг другу не попадаться на глаза.
– Глупый, – констатировал тогда Изо. – Как есть глупый.
– Чо глупый-то сразу, – показно обиделся Эйс. – Я очень умный.
– Ты, Эйс, как собака. Вроде умный, вроде все понимаешь, но, Боже мой, такой ведь дурак! Ну кто, кто в здравом уме будет отказываться от крыши в лице Феникса?!
Эйс тогда только пренебрежительно фыркнул, отворачиваясь. Крыша ему была, как этой самой собаке пятая нога. И, в общем и целом, ситуацию решили в духе "перебесится и забудет". Причем относилось это к любому из исходов. Хотя тот же Изо придерживался мнения, что бодаться эти двое еще будут долго и со вкусом. Особенно если Огненного поставят-таки командиром, а, судя по всему, к этому дело и шло.
Рядом с Сатчем остановился Марко.
– Ну, что у нас плохого?
Сатч весело хмыкнул.
– Опять у Аськи понабрался. Нет у нас плохого. Не держим. Исключительно хорошее пьем.
– Алкоголик, – с отеческой нежностью улыбнулся Феникс, прислонившись спиной к фальшборту рядом с ним. – Тунеядец.
– Так ведь весь в родителя, – Сатч широко улыбнулся в ответ. – А по существу, я вот своими глазами видел, как к мелкому подбегал кто-то из старичков второй отчитываться за проделанную на нижних палубах работу. Да и Тич его, вроде, признает. Как минимум за равного. Вон, только что зубом ему очередным поклялся, что знает, кто у нас там на границе с Рыжим дебоширит.
– И так понятно, что опять Цыгана турнули у Рыжего, и он к нам приперся. Это Батя с Шанксом к нему снисходительно относятся, вот он и курсирует на наших окраинах. Сунься он к Кайдо или Биг Мам, его моментом вынесут вперед ногами. Видел новые листовки?
– Ага. Сколько там за Катакури нынче дают? Восемьсот?
– Вот-вот.
– А видел разворот с Эйсом? Правительство и Дозор наконец очухались!
– Да, и награду за его голову повысили, – Марко скептически фыркнул. – Он засветился еще в стычке с лоботрясами Кайдо в прошлом году, а на полноценную новость раскачались только сейчас.
– Ты смотри, Марко, пацан и тебя переплюнет, – Сатч на скепсис только шире заулыбался.
– Меня, Саччи, он не переплюнет никогда, – Феникс на это только самодовольно усмехнулся. – А вот тебя вполне возможно очень даже скоро.
Сатч дал ему шутливого подзатыльника и рассмеялся на ответный тычок в бедро.
– Так что, Отец думает устроить малышу проходной экзамен на командира в лице Цыгана?
– Ну да. Справится с Цыганом, значит, готов. Опять же, если Дому победит вот это малолетнее чудовище, которое даже еще не командир, деваться ему уже будет некуда. Хотя эта зараза, чую, опять вывернется…
Выползать на рассвете на камбуз становилось для Марко привычкой. А все из-за кофе. Получалось, правда, пока далеко не всегда. Однако Изо, уловив закономерность, порой будил его, отправляясь за чаем. Эйс возобновил свои ранние походы за утренним кофе после Нового Года.
– Ты не представляешь, но я по этому скучал, – сказал Изо на второе или третье утро.
Марко еще почти спал, усевшись за стол и устроив голову на руках. Эйс что-то мурлыкал под нос – не очень мелодично, но зато очень вдохновенно.
– Почему? – он как раз приподнял турку над огнем, так что оборачиваться у него времени не было.
– Ты постоянно что-то напеваешь под нос. Не знаю насчет слов, но мотивы весьма веселые, и это повышает настроение.
Эйс рассмеялся, разливая кофе по чашкам, затем поставил одну перед Марко и сел напротив.
– А еще запах кофе бодрит не меньше самого кофе, – Изо налил себе чай, который как раз должен был завариться.
Эйс потыкал Марко пальцем в локоть, но не добился никакой реакции и потянул его за волосы. Феникс промычал что-то в духе "еще пять минут".
– Если ты немедленно не проснешься, я вылью этот кофе на тебя.
– Я не сплю… – отозвался командир первой.
– Ты медленно моргаешь, да, – Эйс снова пихнул его, Изо тихо хихикнул в кружку. – Марко, просыпайся, петушара. Либо иди досыпать в свою каюту.
Марко с неохотой поднял голову и притянул свою порцию бодрящего напитка поближе. Эйс явно находился в приподнятом настроении, хотя видимых причин этому не было. Середина января отметилась разве что только опять влезшим на территорию Белоуса наглым Цыганом. Не то чтобы он доставлял так уж много проблем, но делать с этим все равно что-то надо было.
– Пей кофе, Марко, остынет, – снова пихнул его Эйс.
Он снова что-то замурлыкал под нос, и Марко машинально прислушался, отпивая, наконец, кофе.
– Я каждый день замыкаюсь в скобки, Не все хоккей в черепной коробке. На пляже и в безнадежной пробке. Я себя нигде не чувствую своим. Стою, курю в ледяном подъезде, Мой телефон никуда не ездит. А мне так хочется быть полезным, Знать, что я кому-нибудь необходим. Я всегда испытываю счастье, Там, где я могу быть настоящим. Где в толпе возможно затеряться, И не нужно кем-то притворяться. Пусть судьба ведет меня кругами, Треснул пополам философский камень. Но отчаянно к огню стремится Хрупкий мотылек-самоубийца. В пожаре красочных революций, В потоках слов, что с экранов льются. Я не нашел никаких инструкций По выживанию моей души. Когда тебя припирает к стенке, Мне так легко различать оттенки. И представляется слишком мелким, То что до сих пор казалось мне большим. Я всегда испытываю счастье, Там где я могу быть настоящим. Где в толпе возможно затеряться, И не нужно кем-то притворяться. Пусть судьба ведет меня кругами, Треснул пополам философский камень. Но отчаянно к огню стремится Хрупкий мотылек-самоубийца. [5]
Песня была странная, Марко слышал ее впервые, да и мотив был не слишком веселый, скорее спокойный и немного печальный. И она очень подходила самому Эйсу. Словно крик души, выдернутой из другого мира и обреченной всегда казаться кем-то другим. Обреченной на несчастное существование, потому что никогда не сможет показать своей истиной натуры.
– А что-нибудь повеселее споешь?
– Ага, можно, – Эйс криво усмехнулся. – Отдельным назначением, приказом специальным Под покровом ночи прямо в тыл к врагу, Я ухожу в разведку с мудаками И с этим ничего поделать не могу. Товарищам скажите, пускай расскажут маме, С самого начала все пошло не так – Отправили меня в разведку с мудаками, Мне все равно куда – в Сайгон или в Ирак. Я их не выбирал, они решили сами, Когда спросили с кем в разведку им идти, Я ухожу в разведку с мудаками, Они на букву "М" сплошные чудаки. Чудаки, чудаки, чудаки, Почему же вы все мудаки, Война не любит чудаков, А я – мудаков. Я не люблю мудаков. Я по призванью воин, я смертник по призванию, В засаде маскируюсь, да так, что хрен найдешь, Я ухожу в разведку с мудаками, А с ними даже, блин, нормально не умрешь. Тонущий матрос спасается на шлюпке, На катапульту жмет в последний миг пилот, Но что тебя спасет, когда ты с мудаками, Нормальные герои всегда идут в обход. Солдат ответит «нет», солдат ответит «да», Солдат задушит просто голыми руками, Но на войне бессмысленно общаться с мудаками, Сплошное «может быть», сплошное «иногда». Ты спросишь, зачем же я злой? Я скажу тебе: «Отойди!» Мудак – он не враг и не свой, Но в разведке милее враги. Товарищи пусть вспомнят, пускай расскажут маме, Проваливаясь в ад к чертям во тьму веков, Я ухожу в разведку с мудаками, Чтоб сдохнуть и спасти каких-то мудаков. В крови у них мохито, а в душах – Мураками, Для них Хемингуэй – книжонка, вот и все. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. [6]
– Это сейчас к чему было?
– А что, я недостаточно толсто намекаю?
Марко несколько секунд честно раздумывал, пока не понял, что Эйс так тонко над ним издевается. Последний удостоился сонного хмурого взгляда. Портгас коротко рассмеялся.
– Да у тебя же глаза закрываются! Вот скажи мне, на кой ты выполз в такую срань Господню?
Феникс снова на пару секунд завис, пытаясь понять фразу, но быстро сдался.
– Что?
– Зачем, спрашиваю, ты так рано поднялся?
– Кофе? – Марко посмотрел на уже пустую чашку.
– Ты не мог встать на рассвете только ради кофе, – скептически фыркнул Эйс.
– Почему нет?
– Это всего лишь кофе! Кто угодно мог бы сварить тебе кофе.
У Феникса возникло стойкое ощущение, что его проверяют на вшивость. Для Эйса почему-то было важно то, как Марко ответит в этой ситуации.
– Кто угодно не смог бы. На всю нашу многочисленную команду такой кофе способны сварить всего два человека, исключая тебя – Виста и Шакил. Оба в пятой дивизии, а пятая чаще всего далеко… и вообще, думаешь у нас так много ранних пташек, чтобы еще и кофе мне по утрам варили?
Командир первой действительно поднимался раньше большинства пиратов, но и не настолько рано, как Изо или Эйс.
– Окей, ладно, – Эйс снова улыбнулся и поднялся, собирая посуду. – Знаю я всех наших ранних пташек.
Ответ, казалось, вполне его удовлетворил. Во всяком случае, Марко не почувствовал никаких тревожных ноток, а значит, все было в порядке.
– …пусть первая и вторая отправляются, – пресек взмахом руки споры Белоус.
Командиры притихли. Виста огорченно вздохнул, но возражать не стал. Предметом спора был Рыцарь-Цыган Дома, опять залезший на территорию Белоуса. Дома был сильным пиратом, но иногда совершенно отчаянно лез на территорию одного из Йонко и грабил какой-нибудь остров. Ему давали по голове, беря в основном количеством, а не качеством, чтобы не насмерть, и вышвыривали с территории, отняв всю добычу. По какой причине он это делал, и почему до сих пор ни к одному Йонко не присоединился, было непонятно. Во всяком случае, он вполне был способен сражаться на равных с Вистой, хоть и не чурался грязных трюков, и Белоус вполне четко обозначил свой интерес видеть его, как минимум, в союзниках. Дома поставил условие – пока кто-то из командиров его один на один не победит, никому он подчиняться не будет.
Выбор первых двух дивизий был вполне оправдан, так как Дома пока не встречался в бою только с Марко, а на Эйса просто хотели посмотреть в серьезном сражении – его экзаменовали без его ведома. Если Огненный не затащит, затащит Феникс, уж в этом никто не сомневался. Просто потому что у Марко было много опыта, и он был гипотетически бессмертным.
Марко же не сомневался, что Эйс победит, тем самым пройдя негласный экзамен на должность командира второй дивизии. Единственное, в чем он сомневался, это сможет ли мальчишка остановиться в нужный момент и не убить Дому. Еще в тот раз, когда Портгас напросился с двенадцатой на поиски сокровища, Харута рассказал, что Эйс с трудом удержался от того, чтобы перебить абсолютно всех, даже тех, кто сдался. Для него «Не берем пленных» почему-то прозвучало в значении «Убей их всех». Может, сознание из другого мира шутило свои жестокие шутки. Может, он был таким с самого начала.
Пока искали Дому, Эйс пытался как-то выкрутиться из ситуации "твои товарищи не представляют, как вести себя, когда ты вступаешь в бой". Конечно, вторая дивизия уже видела, как Логия Огня действует на абордаже, но тогда Эйс не то чтобы сильно принимал участие в этом самом абордаже и очень быстро свернул свою огненную деятельность. Случай у Ладоневого острова за абордаж не рассматривался, потому что тогда у Портгаса в принципе была задача справиться в одиночку, а еще повезло, что он вовремя свернулся и не поджег бочки с порохом. В этот раз Эйс тоже не планировал ничего такого, но как повернется случай, никто не знает. В результате сошлись на том, что если кто-то заорет "Порох!", значит, надо драпать с горящего корабля как можно быстрее. Хотя было предложение пустить на абордаж исключительно Эйса и Марко, но его быстро отвергли по причине, что эти двое под шумок скорее между собой передерутся – очень уж много между ними накипело, и в принципе пираты только и ждали, когда уже их бесконечное терпение, наконец, закончится и один из них даст в морду другому. Будь Эйс тем же, кто целый месяц так по-детски пытался убить Белоуса, это произошло бы еще несколько месяцев назад, но сознание из другого мира принесло с собой закаленное годами и нелегкой жизнью, почти бесконечное терпение. Накама Огненного кулака на аккуратные расспросы только пожимали плечами и говорили, что раньше их капитан вспыхивал так же легко, как сухая трава под палящим солнцем, и предполагали, что после очередного поцелуя с морем по вине Белоуса у него просто наконец-то встали мозги на место и закончился юношеский максимализм. Изо обычно скептически замечал, что как-то рано у него этот максимализм закончился. Сатч резонно парировал, что в тихом омуте черти водятся, и кто знает, как выживал Эйс все детство, если даже по его кратким оговоркам картина вырисовывалась далеко не радужная.
Корабль Рыцаря-Цыгана появился неожиданно из-за острова Белых Облаков, где его как раз видели в последний раз. Эйс на цветастый, как цыганские юбки, корабль смотрел с плохо скрываемым отвращением. Дома появления корабля Пиратов Белоуса, по-видимому, ждал и подготовился, потому что палить они начали, едва вышли на максимальную дистанцию. Пара ядер даже угодила-таки в борт, хоть и не причинила Моби-младшему какого-то ощутимого вреда.
– Ебаные цыгане, ненавижу, блядь, цыган, – буркнул Эйс.
В этот раз он не спешил с атакой. Не потому что не хотел повторения того, что случилось в прошлый раз, когда на корабле оказались рыболюди. Тем более Воля Наблюдения подсказывала, что в этот раз противник ему такой подляны не сделал. Скорее, не хотел остаться без поддержки в случае чего. Маленькая его часть рвалась вот прямо с ходу кинуться в бой, отправиться в одиночку, спалить пол корабля – и нарваться на самого Дому, прекрасно владеющего Волей Вооружения, а значит, свойства Логии для него не более чем досадное недоразумение, в целом не слишком мешающее добраться до противника. Впрочем, Эйс эту часть успешно глушил, что не мешало ему чувствовать все нарастающее раздражение просто от большой нелюбви к вечным скитальцам без роду и племени.
– Что, в этот раз без светопредставлений? – спросил Алек.
– Отец сказал не зверствовать, – буркнул Эйс первую пришедшую на ум отговорку. – Прихвати наших снайперов и лезьте наверх. Джонни, готовь бойцов.
Впрочем, пару подлян он все-таки решил сделать. К кораблю цыган устремились огненные искры, препятствий для них не было и корабль в зоне видимости. Не прошло и минуты, как паруса и снасти вспыхнули, заставив вражеский корабль временно прекратить огонь и переключиться на тушение пожара.
– Лишить чужой корабль маневренности. Умно, – прокомментировал Марко.
Когда он успел оказаться в непосредственной близости, Эйс, занятый вражеским кораблем, не заметил.
– Я не нуждаюсь в твоем одобрении, – он кинул на Феникса взгляд, далекий от доброжелательности.
– Конечно, – не стал спорить Марко.
Моби-младший постепенно приближался к кораблю Цыгана, обе команды готовились к абордажу, пока отстреливая противников поодиночке. Эйс забрался наверх, к Алеку, не спеша вступать в бой в первых рядах. Снайперы работали четко и слаженно, уменьшая поголовье цыган. Впрочем, белоусовцам тоже от них доставалось. Наконец, оба корабля сблизились достаточно, чтобы начать полномасштабный абордаж.
Увидев, как Эйс перемахнул оба борта и оказался на корабле Цыгана, Марко отступил назад. И очень вовремя – тут же дохнуло почти нестерпимым жаром, а борта и концы рей лизнуло едва контролируемое пламя.
– Близко не лезть! – отдал приказ Феникс. – Своих вытащить. Помощь только в крайнем случае. Пусть развлекается...
Едва слышно за ревом пламени послышался плеск, кто-то из людей Домы сиганул за борт, спасаясь от огня. Для Портгаса это была хорошая возможность опробовать в действии все свои новые трюки, которые он успел придумать. И просто проверка своих возможностей в бою с реальным врагом. Для второй дивизии в целом – возможность научиться действовать, не попадаясь под горячую, в прямом смысле, руку своего будущего командира. Для Марко же это было возможностью оценить Эйса в масштабном бою с серьезным противником.
Странные тренировки Эйса, заключавшиеся в попытках удерживать огонь внутри своего тела, прямо под кожей, явно не прошли даром – стоило кому-то задеть его ударом или выстрелом, и все окружающие мгновенно оказывались в радиусе небольшого взрыва, вырвавшегося из-под лопнувшей кожи огня. Сам Эйс довольно ловко обращался со своей джамбией, парируя те усиленные Волей удары, от которых не успевал уклониться, и перерезая глотки тем, кому хватало смелости и удачи подобраться к живому воплощению огня слишком близко. В какой-то момент его удар тоже оказался парирован, а единственным противником оказался сам Рыцарь-Цыган Дома. На мгновение все стихло, огонь на корабле почти полностью погас. А затем взметнулась огненная стена, отрезая противников от остальных.
Своеобразная дуэль длилась почти бесконечность, хотя на деле прошло едва ли четверть часа. Противники почти не кружили друг вокруг друга, стремясь быстрее закончить бой, выясняя сразу на практике сильные и слабые стороны друг друга. Разумеется, командир первой беспокоился, и не без причин, что эти двое покалечат друг друга слишком сильно, все же Дома не был слабой овечкой, к тому же намного опытнее Эйса и не чурался грязных трюков, но тот компенсировал все гибким мышлением, немеряной силой и выносливостью. Люди Цыгана не вмешивались в дуэль и не пытались напасть исподтишка – видимо, Дома предусмотрел такой вариант и отдал соответствующие приказы заранее. Многие белоусовцы залезли на ванты и реи, чтобы видеть хоть что-нибудь. Марко был готов вмешаться в любой момент, как только один из его дивизии подал бы знак. Тем не менее, контроль Эйса над собственным Фруктом если не поражал, то, как минимум, заставлял приятно (неприятно в случае противника) удивиться – держать огненную стену и при этом быть полностью сосредоточенным на бое, наверное, было достаточно сложно, кто бы что бы ни думал. Внутри огненного кольца то слышались выстрелы, то – задорные выкрики-насмешки, то вспыхивал огонь. Лязга железа за воем огня слышно не было.
Когда огненная стена исчезла, бой уже закончился. Эйс сидел верхом на Доме, прижимая коленями его руки и приставив лезвие кинжала к горлу. На обоих было множество разной степени тяжести ушибов и порезов, а на Цыгане красовались еще и ожоги.
– Можешь сделать что угодно со мной, но отпусти их, прошу, – Дома посмотрел прямо в подернутые поволокой жажды чужой крови глаза с пылающими янтарным огнем радужками. Он чувствовал, что другого шанса может не представиться и был готов поверить в любого Бога, который остановил руку Огненного Кулака. – Моя команда, отпусти их.
Эйс шире оскалился – весело, безумно, довольно – надавил лезвием кинжала на беззащитное горло, следя за потянувшейся струйкой крови. Он испытывал к своему противнику какую-то странную необъяснимую ненависть. От Эйса почти ощутимо веяло темным тяжелым удовольствием, он наслаждался своим положением и властью над чужой жизнью, раж боя застилал его разум. Марко казалось, что от мгновенного убийства Домы его удержало только желание, возможно, отпустить и поиграться еще.
– Эйс! – предупреждающе окликнул его Марко.
Этим окриком он пытался вернуть мальчишке ясность мысли – тот едва ли еще помнил, что он здесь не один.
– Что взамен? – Эйс облизнулся, слизывая кровь с рассеченной губы, и снова оскалился.
– Моя жизнь, – без тени сомнения предложил Дома.
Побежденный, почти униженный, он предлагал свою жизнь в обмен на жизни команды.
В Эйсе словно что-то перещелкнуло. Взбудораженность и странная эйфория резко пошли на спад, уступая место обычному спокойствию. Еще пару секунд он не двигался, а потом убрал кинжал и поднялся, следом протянув руку своему противнику. Цыган удивленно посмотрел на протянутую руку, но, в конце концов, принял ее. Эйс помог ему подняться.
– Мне не нужны ни твоя жизнь, ни жизни твоей команды. Если Феникс согласится, я готов отпустить вас, но ты должен будешь дать мне обещание.
– Все, что захочешь, – кивнул Дома и перевел вопросительный взгляд на командира первой.
Марко дал отмашку своим людям и второй дивизии, чтобы отпустили всех.
– Пусть катятся на все четыре стороны.
– Ну и чудно, – Эйс усмехнулся без капли дружелюбия. – Пообещай мне, что больше никогда не появишься на территории Белоуса, - немного наклонившись, он добавил что-то еще, но услышал это лишь Дома.
Цыган снова кивнул и во всеуслышание сказал:
– Обещаю.
И белоусовцы, и команда Домы слышали это. Но, скорее всего, лишь единицы поняли, что Эйс поставил какое-то условие, помимо этого.
Позже, когда Эйса заграбастали девочки, чтобы обработать все его порезы и ушибы, Марко зашел, чтобы поговорить с ним. Эйсу как раз зашивали особенно глубокий порез, тянущийся от середины правого бока почти через половину пресса и оканчивающийся немного ниже и левее пупка, он лежал, запрокинув руки за голову. Будь рана чуть глубже – и Портгас умирал бы долго и мучительно. Ему, скорее всего, было больно, но он все равно периодически тихо посмеивался. После очередного смешка Майя хлопнула его по бедру.
– Хватит ржать, шрам же останется!
– Шрамы украшают мужчину, бестолковка! О, Феникс, – Эйс приподнял голову, улыбнувшись, и уронил ее обратно.
– Командир, хоть вы скажите ему!
– Говорю. Хватит ржать, Эйс, – Марко сел на край кушетки с другой стороны.
– Я не виноват, что она щекочет меня! – возмутился Эйс.
– Я зашиваю!
Марко положил ладонь ему на плечо, слегка сжав.
– Просто полежи спокойно.
Огненный мальчишка мгновенно затих, глядя на Феникса немного расширенными глазами и часто глубоко дыша.
– Ты в него уже колеса ваши пихала?
– Только обезболивающие, – отозвалась Майя, продолжая зашивать.
Командир первой кивнул и снова посмотрел на Эйса, наклонившись к нему.
– Что ты стребовал с Домы, кроме того, что слышали все?
Портгас пожал плечами, вызвав еще порцию негодования со стороны Майи.
– Ничего. Просто сказал, что если он полезет на нашу территорию снова, то только чтобы присоединиться к Отцу, иначе я лично отправлю его на костер.
Марко весело хмыкнул, отстранившись.
– Это твое "на костер" становится такой же фишкой, как и огненный кулак.
– Я могу тебе рассказать забавную историю, откуда это пошло, – Эйс странно усмехнулся. – Ну или не очень забавную. Зависит от того, с какой стороны смотреть.
– Может быть, в другой раз.
Портгас удивленно вскинул брови на такое заявление.
– Оя, Марко, ты ли это? Вроде бы раньше ты не упускал случая…
– Позже, Эйс, когда тебя заштопают, – улыбнулся Феникс, хлопнув его по плечу.
Спустя почти месяц Рыцарь-Цыган Дома снова появился на горизонте Пиратов Белоуса, несмотря на услышанное всеми обещание никогда больше. Подлатанный цветастый, словно цыганские юбки, корабль помимо своего собственного "Веселого Роджера" выбросил еще и белый флаг капитуляции.
– Так-то цыгане держат обещания, а, – хмыкнул Сатч, соскочив с фальшборта.
– А он и держит, – криво усмехнулся Эйс. – Иначе снова полез бы грабить окраины, а не сунулся напрямую к нам.
– Логично, – Сатч заинтересованно прищурился. – Ну-ка, Эйс, что такое знаешь ты, чего не знаю я?
– Я, Саччи, много чего знаю такого, чего не знаешь ты. Но если расскажу, то сломается вся интрига.
– Расслабьтесь, Дома плывет выразить официальное согласие присоединиться к братии союзников Пиратов Белоуса, – позади Сатча и Эйса на фальшборт приземлился Марко, который, конечно, все уже успел разведать.
– Марко, ты неправильная птица Говорун, – фыркнул Эйс. – Почему-то не отличаешься ни умом, ни сообразительностью. Я тут, понимаешь, интригу нагнетаю, стараюсь… а он взял и все испортил.
Сатч рассмеялся и дружески хлопнул Эйса по плечу.
Назначение Эйса командиром второй дивизии, а заодно и присоединение Рыцаря-Цыгана в качестве союзника, отмечали, как водилось, с размахом. Снова собрались все шестнадцать дивизий, разве что больше половины союзников отговорились своими какими-то делами. У всех было приподнятое настроение, а парни из второй радовались больше всех. Не рад был только сам виновник торжества.
Эйс спрятался от всеобщей суеты в вороньем гнезде второго грота. Это место, кажется, уже закрепилось за ним. Во всяком случае, его там не трогали, и случайные пираты туда больше не забредали. А ни Марко, ни Сатчу, его главным нянькам, было пока просто некогда. Но Эйс снова ощущал совсем неправильные в данной ситуации эмоции. Ему было грустно, а не весело. Его охватывали тоска и страх и еще множество подобных эмоции. Эйс не стремился стать новым командиром, и ему не нравилась идея поставить на это место его.
В конце концов, Сатч нашел Эйса там, где никто не ожидал, на корабле Домы. Он сидел на фальшборте кормы и болтал ногами, глядя вниз на воду. Радости он по-прежнему не испытывал и даже не пытался этого скрыть. Даже череп на его спине скалился до странности невесело.
– Эйс.
Эйс не сразу поднял голову и обернулся.
– О, Саччи… как твое ничего?
– Скорее, это я у тебя должен спрашивать, – Сатч подошел и оперся локтями о фальшборт, тоже посмотрев вниз.
Ничего интересного внизу ожидаемо не было.
– Ты не рад назначению, – констатировал очевидное Сатч, посмотрев на Эйса.
– Я должен быть рад? – тот закрыл глаза и качнулся вперед.
Целое долгое мгновение командиру четвертой казалось, что мальчишка вот-вот свалится в воду. Но Портгас так же качнулся назад и свалился на палубу, оставшись лежать с закрытыми глазами.
– Почему нет?
– Почему да?
– Потому что почему бы и нет? – Сатч обернулся и прислонился к фальшборту спиной, чтобы видеть собеседника.
Эйс открыл глаза и посмотрел на него без какого-либо выражения. Потом растянул губы в улыбке, немного щурясь. Это была та ненастоящая улыбка, которой он пользовался, чтобы изобразить веселье, когда ему не было весело на самом деле. Он улыбался одним лишь лицом, а в темных глазах была только беспросветная тоска. Сатча всегда коробило, когда он так делал. Ему казалось, что у яркого и огненного совсем еще юного мальчишки, вроде Эйса, не должно быть такого взгляда. Взгляда человека, успевшего хлебнуть и радости, и горе, и просто уставшего уже от этой жизни. Такие взгляды Сатч видел лишь у стариков, потерявших всех своих детей в бою и понимающих, что новых им уже не завести. Такой взгляд он порой видел в зеркале, когда накатывали тоска и осознание того, что он так и не оправдал надежд матери. Впрочем, хорошая порция крепкого алкоголя обычно с успехом исправляла это дело.
– Хорошо, я рад.
– Ты не рад, Эйс, – с горькой улыбкой качнул головой Сатч. – Меня тебе не обмануть.
Эйс перестал улыбаться и медленно вздохнул.
– Я не рад, потому что не гожусь для этой роли. Я не могу командовать даже собой, не то что другими.
– Вторая дивизия так не считает.
– Вторая дивизия меня совсем не знает. Я едва ли полгода здесь, а мне уже предлагают командирскую должность. Это неправильно, Саччи.
– Ты силен и не обделен мозгами, – пожал плечами командир четвертой. – Обычно этого достаточно, чтобы стать командиром.
Эйс тяжело выдохнул, закрыв глаза. Он считал иначе, но его мнения никто не спрашивал. От него почти ощутимо веяло желанием от всех отвязаться и побыть длительное время в одиночестве. Не то чтобы Сатч не мог его понять, однако время поджимало, и пора было виновнику торжества появиться на Моби Дике.
– Идем, Эйс, – Сатч протянул ему руку. – Все тебя ждут.
Портгас рывком сел и так же рывком поднялся, ухватившись за его руку.
– Да, точно, – он по обыкновению криво усмехнулся. – Мир не ждет, пора его, наконец, захватить.
– Надеюсь, ты шутишь, – фыркнул от смеха Сатч.
– Ну, в каждой шутке есть доля шутки, – Эйс, наконец, улыбнулся, и теперь это была настоящая улыбка, а не ее жалкое подобие.
Его и правда ждал весь мир, которому еще только предстояло узнать, кто такой Портгас Д. Эйс, и почему его стоит бояться не только потому что он один из командиров Пиратов Белоуса.
______________________________
[5] Би-2 – Философский камень
[6] Ундервуд – Разведка с мудками
=========================
Да, ребят, это заключительная часть арки. Но не фика! Страдайте вместе со мной :3
DreamDream
We all are living in a dream,
But life ain't what it seems
Oh everything's a mess
And all these sorrows I have seen
They lead me to believe
That everything's a mess
But I wanna dream
I wanna dream
Leave me to dream
Все происходящее казалось мне сном. Безумной мечтой, составленной моим нездоровым воображением. Все эти пираты, Дьявольские Фрукты, Морской Дозор и прочее.
Приключения.
Совсем не то, чему ты учила меня, во что ты учила меня верить, о чем ты учила меня мечтать. Но мне так хотелось.
И теперь все запуталось.
Я стал жить в этой мечте. У меня появились друзья, привязанности, место, которое я стал считать домом. Семья. Люди, к которым я мог и хотел возвращаться.
Я оказался отброшен обратно в свои семнадцать, когда еще верил, когда знал, что такое надежда. Когда мог мечтать. Когда не был связан чуждыми желаниями богатства и власти.
Отброшен и брошен.
И все эти мечты, все те воздушные замки, которые я возводил еще в детстве и нежно лелеял до тех пор, пока не оказался выкинут во взрослую жизнь… они вдруг оказались правдой.
И все запуталось.
Твои мечты не смогут тебя кормить, сынок. Не здесь.
Так ты мне говорила. Я верил тебе. Верил и делал то, что должен был, чтобы стать успешным членом общества, которое мне было не нужно. А потом оказался здесь.
Брошенный.
Смешанный.
Один.
В своих воздушных замках, обретших твердость кристалла.
И каждый раз, когда я начинал забывать, где я и кто я, мне снился один и тот же сон. Темнота вокруг, только где-то надо мной неясный и мутный свет. Я не могу вздохнуть, потому что знаю, что захлебнусь, и легкие уже начинает жечь от недостатка воздуха. Грудь сводит судорогой от попытки и невозможности сделать вдох, но я не могу и пальцем пошевелить. Я знаю, никто не спасет меня отсюда.
Потом меня резко дергало вверх, и я просыпался.
Эти сны оставляли мне чувство иррациональной, неправильной тревоги. Я начинал сторониться окружающих. Отстраняться от них, возводя стеклянную стену. Мир снова казался мне серым и унылым.
А дальше стекло разбивалось витражом. Лазурный, желтый, белый, зеленый, синий, сиреневый… красный. Красного стало в моей жизни намного больше, чем когда-либо до этого. И почему-то это помогало мне чувствовать, что я все еще жив, что все, происходящее вокруг, не сон. Пусть все запутанно и смешано, я не сплю.
Это реальность.
При смешении два цвета дают новый. Так же стало со мной. Смешались два абсолютно разных, но таких одинаковых человека, смешались мечта и реальность – все это породило новое восприятие. Это пугало. И заставляло изучать свои новые возможности. Я вдруг понял, что могу прогнуть мир под себя. Я почувствовал потребность попробовать этот мир на прочность. Я попробовал на вкус безнаказанность. Мои прежние убеждения рушились песочным замком, и, как песок, смешивались с совершенно другими убеждениями.
И вот я здесь. Такой, каким стал.
Меня зовут Портгас. Д. Эйс. Я самый свободный человек в мире.
Я свободен от любви,
От войны и от молвы,
От предсказанной судьбы
И от земных оков,
От зла и от добра…
________________________________
Самая непонятная часть евер
это было просто наваждение, но это не значит, что этой части не должно было быть в принципе))
Фандом: One Piece
Пэйринг или персонажи: Белоусовцы и иже с ними
Рейтинг: R
Направленность: Джен
Жанры: Ангст, Юмор, Экшн (action), Психология, Повседневность, POV, AU, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смерть второстепенного персонажа
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе
Описание: Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги.
***
Вторые шансы такие вторые шансы.
Примечания автора: По стандарту: жанры-предупреждения будут всплывать по ходу написания.
Задел есть и пока есть вдохновение буду писать. Надеюсь, дойду до логического конца. Размер пока Миди, а там посмотрим, до чего я допишусь. Но я твердо намерен писать, пока курится подоконник!
Нет, не спрашивайте меня, что значит название и какое оно имеет отношение к фику. Никакого. Оно вообще рабочее и, вполне может быть, еще изменится. А может останется тем же.
POV появляется набегами.
Ахтунг! Попытки в хумор!
Если вам на глаза попался неизвестный доселе факт о мире/персонажах One Piece, то с высокой вероятностью это окажется авторским домыслом, не имеющим отношения к реальному положению дел
Работа написана по заявке: Попаданец в Портгаса D. Эйса
Irresistible 17Irresistible 17
– О, Эйс, а я как раз тебя ищу, – в воронье гнездо второго грота забрался Харута.
– И кто же меня сдал? – лениво поинтересовался Эйс, перегнав в другой угол рта длинную тонкую щепу.
Он здесь сачковал уже несколько дней, с того момента, как уставшие пьянствовать пираты, наконец, стали расползаться (на самом деле просто закончился алкоголь).
Харута весело хмыкнул и уселся рядом с ним.
– Никто. Сам нашел.
Эйс скосил на него взгляд.
– О том, что я тут сачкую, знали только Сатч и Гога. Гога мужик неболтливый, значит, Сатч.
– Нет, правда, сам нашел, – Харута рассмеялся.
– Как скажешь, – Портгас пожал плечами и снова перевел взгляд в небо.
Он вдруг встрепенулся и слегка пихнул командира двенадцатой в бок.
– Смотри, – Эйс указал пальцем в небо на солнце.
Харута посмотрел на солнце, приложив ладонь козырьком ко лбу. Эйс умудрялся смотреть на него просто так.
– И что я должен увидеть?
– Смотри внимательно, – палец Портгаса прочертил невидимую линию.
В следующий момент солнце волшебным образом оказалось в той точке, куда он указывал. Харута недоуменно заморгал, глядя то на опустившего руку Эйса, то в небо.
– Охуеть.
– Надо будет поискать стекло, через темное будет лучше видно, – Эйс улыбался так, будто совершил какое-то важное открытие. – Поэтому на Гранд Лайн можно ориентироваться только по Лог Посу. Ночью тоже всякая фигня творится.
– И часто оно так… прыгает?
– Где как, – пожал плечами огненный. – Чем ближе к острову, тем реже, в акватории острова вообще двигается, как положено. А так не чаще раза в час с момента восхода.
– Как ты узнал, что оно окажется именно там?
– Методом сложных математических вычислений, – фыркнул Эйс.
Харута посмотрел на него абсолютно тем же взглядом, каким дети смотрят на фокусника, только что неведомым образом доставшего из шляпы кролика, и Портгас, не привыкший к такому вниманию, немного стушевался.
– Я же не первые сутки тут сачкую, – он немного нервно передернул плечами. – Так что вывел некоторые закономерности. Просто потому что. Ты что, никогда не интересовался, почему тени меняют направление?
Эйсу нравилось делиться этим открытием, от него прямо веяло неподдельным удовольствием, что бывало довольно редко.
– Никогда не думал об этом, – Харута действительно не обращал внимания, как и все остальные.
– Это называется "незамыленный взгляд", – Эйс вытянул одну руку, положив ее на колено.
От кончика указательного пальца по руке потянулась тонкая полоска огня, на запястье вспыхнул огонек, затем раскрывшись самым настоящим огненным цветком, похожим на лилию. От цветка потянулись уже две дорожки, ближе к локтю снова вспыхнув цветами. У Эйса при этом был очень сосредоточенный взгляд, но он продолжал улыбаться.
– Красиво, – восхищенно вздохнул Харута.
– В темноте смотрелось бы еще лучше. Эти штуки не так-то легко делать. Трудно, знаешь ли, придать форму тому, у чего формы не может быть по определению. С фейерверком было проще, – четвертый цветок распустился на костяшке мизинца. – Чем больше масштаб, тем легче работать с деталями, но мелкий масштаб позволяет видеть картину целиком и представлять, чего нужно добиться в итоге.
Продержавшись несколько секунд, цветы рассыпались быстро гаснущими искрами.
– Знаешь, смахивает на использование Воли Вооружения, – неуверенно протянул Харута.
Эйс пожал плечами.
– Понятия не имею. С Марко мы учились только Наблюдению.
– Попробуй до кого-нибудь доебаться на этот счет, – предложил командир двенадцатой. – Можешь даже до Тича, он вроде хорошо и в Воле, и в Дьявольских Фруктах разбирается.
– Да, пожалуй. Надеюсь, ночью снова будет зрелище, – Эйс довольно улыбнулся, снова посмотрев на солнце.
– Ты так думаешь? – Харута тоже задумчиво посмотрел в небо.
– Думаю, да, – кивнул Портгас. – Хотя я не уверен, что этой ночью будет то же самое. Вчера я видел метеоритный дождь… звездопад, в смысле. Может, сегодня будет еще что-то интересное. Я заметил, что чем дальше от островов, тем больше всякого необычного творится.
– Ты придешь сюда ночью еще раз?
– Ага. Все равно мало сплю.
– Почему? – Харута посмотрел на Эйса.
Тот беззащитно обнял себя за плечи, опустив голову. Сны не то, от чего можно убежать, хотя и неизбежный момент встречи с ними можно оттянуть.
– Причин много. Иногда я чувствую, что выспался. Иногда просыпаюсь от кошмаров. Иногда просто не могу уснуть, – Эйс до странности безмятежно улыбнулся одними лишь губами. – Иногда мне снится, что я падаю в море и некому меня спасти.
Харута промолчал, чувствуя, что никаких слов от него не требуется, только присутствие, и снова перевел взгляд в небо.
Какое-то время они молчали.
– Слу, Хару…
– Мм?
– А ты на гитаре играть умеешь?
– Я – нет.
– А кто умеет?
– Ну так, – Харута весело хмыкнул. – Марко на всем умеет, даже на кастрюлях. Может, Саччи еще или Виста. Изо тоже на чем-то струнном брякает, но я не запомнил, как оно называется.
Эйс кивнул.
– Приму к сведению.
Сатч сощурил один глаз, сидя на фальшборте и наблюдая за ползающими по палубе членами второй дивизии. Всей второй дивизии не повезло вытащить короткую спичку, и теперь они ползали по всему Моби Дику, отдраивая его после новогодних праздников. К большому удивлению, сегодня даже Эйс не отлынивал – елозил шваброй по доскам палубы в прямой видимости Сатча. С другой стороны за ним наблюдали еще и Марко с Белоусом. Наверное, потому и не отлынивал. А еще, похоже, команда Эйса вытянула короткую спичку на внутридивизионном распределении, потому что самую засранную верхнюю палубу прибирали в основном исключительно бывшие Пиковые Пираты. Эйс, впрочем, по-видимому, никуда не торопился (по жизни вообще и прямо сейчас в частности), возил тряпкой лениво, что-то мурлыкая под нос. Хотя это в принципе было его обычным состоянием вне горячки боя – по-кошачьи вальяжные неторопливые движения, и весь вид говорит о том, что эта малолетняя оторва прекрасно знает себе цену, и вообще это он тут Царь и Бог, а остальные так, сбоку приткнулись. Но даже в этой ленивой вальяжности чувствовалось что-то, что заставляло напряженно приглядываться к мальчишке, словно он в любой момент может выкинуть коленце и снова напасть на Отца, на этот раз всерьез, обернувшись смертоносным огнем, и пустить ко дну весь Моби Дик с собой заодно.
К Эйсу рысью подбежал кто-то из стариков второй дивизии, остановился в полутора метрах, почтительно, иначе и не скажешь, ожидая, когда на него обратят внимание. Эйс долго ждать не заставил, оперся на швабру, как на посох, слушая матроса с крайне сонным видом, даже глаз один закрыл, потом что-то ответил и махнул ладонью в сторону носа. Сатч прищурил другой глаз. Пацан, похоже, успел заработать авторитет среди второй дивизии, раз уж к нему бегают отчитываться старожилы. Впрочем, неудивительно – он и его команда отлично показали себя во всех стычках, в которых участвовала вторая дивизия. А про тот раз, когда мальчишка браво плюхнулся в воду чуть ли не посреди боя, предварительно почти полностью спалив команду вражеского судна (Виста потом еще неделю открещивался от любых начинаний, если в них участвовал Эйс), судачили до самого Нового Года. Потому что, конечно, не просто так Эйс поцеловался с морем – умница-мальчик заметил уходящий корабль Кайдо. Хотя если бы не Джимбей, так и упустили бы и корабль, и пацана. "Везучий сукин сын," – как всегда коротко, емко и по существу выразился Джоз, полностью одобряя.
Еще около получаса прошло в том же ленивом драиньи палубы, Сатч отвлекся на одну из медсестричек, а опять посмотрел на Эйса, только услышав характерный смех Тича.
– …с хуя ли баня-то упала? – донес ветер ленивый безразличный голос Эйса, он снова стоял, опираясь на швабру. – Он, вроде, где-то у Рыжего шароебился.
– Зуб даю, – Тич заулыбался, светя дырами в зубном составе.
Эйс оскалился в ответ, оценив шутку юмора. Сатч быстро понял, что речь идет о паре недавних грабежей подшефных Белоусу островов на границе с Рыжим Шанксом, и Тич явно знал, кто виновник.
– И что, ты думаешь, кого-то пошлют вставлять ему пизды?
– А как нет? Не первый раз же уже. А если и нашу в нагрузку кинут, вообще заебись будет.
– Если нашу кинут, будет пиздец, Тич. Вы, парни, еще не умеете действовать, когда Логию шлют на абордаж, не принимай близко к сердцу. Однако в команде Белоуса я пока единственная Логия, да еще и огненная. Мои обормоты меня знают и действовать, когда я появляюсь на вражеском корабле, обучены. На своем же горьком опыте в основном. А вы пока нет. И моим подчиняться гордость слишком большая. А пиздюлей Отец навешает в первую очередь мне, если я кого-то случайно задену.
Эйс сказал это все так же лениво и безразлично, глядя в упор на Тича. Неподготовленного собеседника взгляд невыразительных темных глаз пугал и заставлял нервничать, но Тич был, во-первых, не робкого десятка, во-вторых, явно уже привычный. Хотя говорил Эйс очень уж правильные вещи, которые от него услышать, в общем-то, и не ожидаешь.
– Так вот и научимся.
Эйс рассмеялся. Непривычно легко, хоть и коротко. С него даже ленивая сонливость слетела на пару секунд. Сатч глянул в сторону Марко и Отца. Первый, конечно же, коротко оглянулся и мазнул по мальчишке взглядом, а потом снова обратился к капитану. Ньюгейт, покрутив седой ус, кивнул. О негласном патронаже Марко и Сатча над новичком знала уже даже последняя крыса на корабле. Сам Эйс, когда узнал, к этому отнесся со скептическим недовольством. Особенно к Марко. Ну, потому что в какой-то всеми упущенный момент отношения между ними стали странные и немного натянутые. То есть, при встрече у них обычно проходил какой-нибудь очень конструктивный и занудный диалог на какую-нибудь заумную тему, после чего они расходились, как в море корабли, чтобы еще несколько дней упорно друг другу не попадаться на глаза.
– Глупый, – констатировал тогда Изо. – Как есть глупый.
– Чо глупый-то сразу, – показно обиделся Эйс. – Я очень умный.
– Ты, Эйс, как собака. Вроде умный, вроде все понимаешь, но, Боже мой, такой ведь дурак! Ну кто, кто в здравом уме будет отказываться от крыши в лице Феникса?!
Эйс тогда только пренебрежительно фыркнул, отворачиваясь. Крыша ему была, как этой самой собаке пятая нога. И, в общем и целом, ситуацию решили в духе "перебесится и забудет". Причем относилось это к любому из исходов. Хотя тот же Изо придерживался мнения, что бодаться эти двое еще будут долго и со вкусом. Особенно если Огненного поставят-таки командиром, а, судя по всему, к этому дело и шло.
Рядом с Сатчем остановился Марко.
– Ну, что у нас плохого?
Сатч весело хмыкнул.
– Опять у Аськи понабрался. Нет у нас плохого. Не держим. Исключительно хорошее пьем.
– Алкоголик, – с отеческой нежностью улыбнулся Феникс, прислонившись спиной к фальшборту рядом с ним. – Тунеядец.
– Так ведь весь в родителя, – Сатч широко улыбнулся в ответ. – А по существу, я вот своими глазами видел, как к мелкому подбегал кто-то из старичков второй отчитываться за проделанную на нижних палубах работу. Да и Тич его, вроде, признает. Как минимум за равного. Вон, только что зубом ему очередным поклялся, что знает, кто у нас там на границе с Рыжим дебоширит.
– И так понятно, что опять Цыгана турнули у Рыжего, и он к нам приперся. Это Батя с Шанксом к нему снисходительно относятся, вот он и курсирует на наших окраинах. Сунься он к Кайдо или Биг Мам, его моментом вынесут вперед ногами. Видел новые листовки?
– Ага. Сколько там за Катакури нынче дают? Восемьсот?
– Вот-вот.
– А видел разворот с Эйсом? Правительство и Дозор наконец очухались!
– Да, и награду за его голову повысили, – Марко скептически фыркнул. – Он засветился еще в стычке с лоботрясами Кайдо в прошлом году, а на полноценную новость раскачались только сейчас.
– Ты смотри, Марко, пацан и тебя переплюнет, – Сатч на скепсис только шире заулыбался.
– Меня, Саччи, он не переплюнет никогда, – Феникс на это только самодовольно усмехнулся. – А вот тебя вполне возможно очень даже скоро.
Сатч дал ему шутливого подзатыльника и рассмеялся на ответный тычок в бедро.
– Так что, Отец думает устроить малышу проходной экзамен на командира в лице Цыгана?
– Ну да. Справится с Цыганом, значит, готов. Опять же, если Дому победит вот это малолетнее чудовище, которое даже еще не командир, деваться ему уже будет некуда. Хотя эта зараза, чую, опять вывернется…
Выползать на рассвете на камбуз становилось для Марко привычкой. А все из-за кофе. Получалось, правда, пока далеко не всегда. Однако Изо, уловив закономерность, порой будил его, отправляясь за чаем. Эйс возобновил свои ранние походы за утренним кофе после Нового Года.
– Ты не представляешь, но я по этому скучал, – сказал Изо на второе или третье утро.
Марко еще почти спал, усевшись за стол и устроив голову на руках. Эйс что-то мурлыкал под нос – не очень мелодично, но зато очень вдохновенно.
– Почему? – он как раз приподнял турку над огнем, так что оборачиваться у него времени не было.
– Ты постоянно что-то напеваешь под нос. Не знаю насчет слов, но мотивы весьма веселые, и это повышает настроение.
Эйс рассмеялся, разливая кофе по чашкам, затем поставил одну перед Марко и сел напротив.
– А еще запах кофе бодрит не меньше самого кофе, – Изо налил себе чай, который как раз должен был завариться.
Эйс потыкал Марко пальцем в локоть, но не добился никакой реакции и потянул его за волосы. Феникс промычал что-то в духе "еще пять минут".
– Если ты немедленно не проснешься, я вылью этот кофе на тебя.
– Я не сплю… – отозвался командир первой.
– Ты медленно моргаешь, да, – Эйс снова пихнул его, Изо тихо хихикнул в кружку. – Марко, просыпайся, петушара. Либо иди досыпать в свою каюту.
Марко с неохотой поднял голову и притянул свою порцию бодрящего напитка поближе. Эйс явно находился в приподнятом настроении, хотя видимых причин этому не было. Середина января отметилась разве что только опять влезшим на территорию Белоуса наглым Цыганом. Не то чтобы он доставлял так уж много проблем, но делать с этим все равно что-то надо было.
– Пей кофе, Марко, остынет, – снова пихнул его Эйс.
Он снова что-то замурлыкал под нос, и Марко машинально прислушался, отпивая, наконец, кофе.
– Я каждый день замыкаюсь в скобки, Не все хоккей в черепной коробке. На пляже и в безнадежной пробке. Я себя нигде не чувствую своим. Стою, курю в ледяном подъезде, Мой телефон никуда не ездит. А мне так хочется быть полезным, Знать, что я кому-нибудь необходим. Я всегда испытываю счастье, Там, где я могу быть настоящим. Где в толпе возможно затеряться, И не нужно кем-то притворяться. Пусть судьба ведет меня кругами, Треснул пополам философский камень. Но отчаянно к огню стремится Хрупкий мотылек-самоубийца. В пожаре красочных революций, В потоках слов, что с экранов льются. Я не нашел никаких инструкций По выживанию моей души. Когда тебя припирает к стенке, Мне так легко различать оттенки. И представляется слишком мелким, То что до сих пор казалось мне большим. Я всегда испытываю счастье, Там где я могу быть настоящим. Где в толпе возможно затеряться, И не нужно кем-то притворяться. Пусть судьба ведет меня кругами, Треснул пополам философский камень. Но отчаянно к огню стремится Хрупкий мотылек-самоубийца. [5]
Песня была странная, Марко слышал ее впервые, да и мотив был не слишком веселый, скорее спокойный и немного печальный. И она очень подходила самому Эйсу. Словно крик души, выдернутой из другого мира и обреченной всегда казаться кем-то другим. Обреченной на несчастное существование, потому что никогда не сможет показать своей истиной натуры.
– А что-нибудь повеселее споешь?
– Ага, можно, – Эйс криво усмехнулся. – Отдельным назначением, приказом специальным Под покровом ночи прямо в тыл к врагу, Я ухожу в разведку с мудаками И с этим ничего поделать не могу. Товарищам скажите, пускай расскажут маме, С самого начала все пошло не так – Отправили меня в разведку с мудаками, Мне все равно куда – в Сайгон или в Ирак. Я их не выбирал, они решили сами, Когда спросили с кем в разведку им идти, Я ухожу в разведку с мудаками, Они на букву "М" сплошные чудаки. Чудаки, чудаки, чудаки, Почему же вы все мудаки, Война не любит чудаков, А я – мудаков. Я не люблю мудаков. Я по призванью воин, я смертник по призванию, В засаде маскируюсь, да так, что хрен найдешь, Я ухожу в разведку с мудаками, А с ними даже, блин, нормально не умрешь. Тонущий матрос спасается на шлюпке, На катапульту жмет в последний миг пилот, Но что тебя спасет, когда ты с мудаками, Нормальные герои всегда идут в обход. Солдат ответит «нет», солдат ответит «да», Солдат задушит просто голыми руками, Но на войне бессмысленно общаться с мудаками, Сплошное «может быть», сплошное «иногда». Ты спросишь, зачем же я злой? Я скажу тебе: «Отойди!» Мудак – он не враг и не свой, Но в разведке милее враги. Товарищи пусть вспомнят, пускай расскажут маме, Проваливаясь в ад к чертям во тьму веков, Я ухожу в разведку с мудаками, Чтоб сдохнуть и спасти каких-то мудаков. В крови у них мохито, а в душах – Мураками, Для них Хемингуэй – книжонка, вот и все. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. Под смертною звездою с мудаками Я стою, сбывается проклятие мое. [6]
– Это сейчас к чему было?
– А что, я недостаточно толсто намекаю?
Марко несколько секунд честно раздумывал, пока не понял, что Эйс так тонко над ним издевается. Последний удостоился сонного хмурого взгляда. Портгас коротко рассмеялся.
– Да у тебя же глаза закрываются! Вот скажи мне, на кой ты выполз в такую срань Господню?
Феникс снова на пару секунд завис, пытаясь понять фразу, но быстро сдался.
– Что?
– Зачем, спрашиваю, ты так рано поднялся?
– Кофе? – Марко посмотрел на уже пустую чашку.
– Ты не мог встать на рассвете только ради кофе, – скептически фыркнул Эйс.
– Почему нет?
– Это всего лишь кофе! Кто угодно мог бы сварить тебе кофе.
У Феникса возникло стойкое ощущение, что его проверяют на вшивость. Для Эйса почему-то было важно то, как Марко ответит в этой ситуации.
– Кто угодно не смог бы. На всю нашу многочисленную команду такой кофе способны сварить всего два человека, исключая тебя – Виста и Шакил. Оба в пятой дивизии, а пятая чаще всего далеко… и вообще, думаешь у нас так много ранних пташек, чтобы еще и кофе мне по утрам варили?
Командир первой действительно поднимался раньше большинства пиратов, но и не настолько рано, как Изо или Эйс.
– Окей, ладно, – Эйс снова улыбнулся и поднялся, собирая посуду. – Знаю я всех наших ранних пташек.
Ответ, казалось, вполне его удовлетворил. Во всяком случае, Марко не почувствовал никаких тревожных ноток, а значит, все было в порядке.
– …пусть первая и вторая отправляются, – пресек взмахом руки споры Белоус.
Командиры притихли. Виста огорченно вздохнул, но возражать не стал. Предметом спора был Рыцарь-Цыган Дома, опять залезший на территорию Белоуса. Дома был сильным пиратом, но иногда совершенно отчаянно лез на территорию одного из Йонко и грабил какой-нибудь остров. Ему давали по голове, беря в основном количеством, а не качеством, чтобы не насмерть, и вышвыривали с территории, отняв всю добычу. По какой причине он это делал, и почему до сих пор ни к одному Йонко не присоединился, было непонятно. Во всяком случае, он вполне был способен сражаться на равных с Вистой, хоть и не чурался грязных трюков, и Белоус вполне четко обозначил свой интерес видеть его, как минимум, в союзниках. Дома поставил условие – пока кто-то из командиров его один на один не победит, никому он подчиняться не будет.
Выбор первых двух дивизий был вполне оправдан, так как Дома пока не встречался в бою только с Марко, а на Эйса просто хотели посмотреть в серьезном сражении – его экзаменовали без его ведома. Если Огненный не затащит, затащит Феникс, уж в этом никто не сомневался. Просто потому что у Марко было много опыта, и он был гипотетически бессмертным.
Марко же не сомневался, что Эйс победит, тем самым пройдя негласный экзамен на должность командира второй дивизии. Единственное, в чем он сомневался, это сможет ли мальчишка остановиться в нужный момент и не убить Дому. Еще в тот раз, когда Портгас напросился с двенадцатой на поиски сокровища, Харута рассказал, что Эйс с трудом удержался от того, чтобы перебить абсолютно всех, даже тех, кто сдался. Для него «Не берем пленных» почему-то прозвучало в значении «Убей их всех». Может, сознание из другого мира шутило свои жестокие шутки. Может, он был таким с самого начала.
Пока искали Дому, Эйс пытался как-то выкрутиться из ситуации "твои товарищи не представляют, как вести себя, когда ты вступаешь в бой". Конечно, вторая дивизия уже видела, как Логия Огня действует на абордаже, но тогда Эйс не то чтобы сильно принимал участие в этом самом абордаже и очень быстро свернул свою огненную деятельность. Случай у Ладоневого острова за абордаж не рассматривался, потому что тогда у Портгаса в принципе была задача справиться в одиночку, а еще повезло, что он вовремя свернулся и не поджег бочки с порохом. В этот раз Эйс тоже не планировал ничего такого, но как повернется случай, никто не знает. В результате сошлись на том, что если кто-то заорет "Порох!", значит, надо драпать с горящего корабля как можно быстрее. Хотя было предложение пустить на абордаж исключительно Эйса и Марко, но его быстро отвергли по причине, что эти двое под шумок скорее между собой передерутся – очень уж много между ними накипело, и в принципе пираты только и ждали, когда уже их бесконечное терпение, наконец, закончится и один из них даст в морду другому. Будь Эйс тем же, кто целый месяц так по-детски пытался убить Белоуса, это произошло бы еще несколько месяцев назад, но сознание из другого мира принесло с собой закаленное годами и нелегкой жизнью, почти бесконечное терпение. Накама Огненного кулака на аккуратные расспросы только пожимали плечами и говорили, что раньше их капитан вспыхивал так же легко, как сухая трава под палящим солнцем, и предполагали, что после очередного поцелуя с морем по вине Белоуса у него просто наконец-то встали мозги на место и закончился юношеский максимализм. Изо обычно скептически замечал, что как-то рано у него этот максимализм закончился. Сатч резонно парировал, что в тихом омуте черти водятся, и кто знает, как выживал Эйс все детство, если даже по его кратким оговоркам картина вырисовывалась далеко не радужная.
Корабль Рыцаря-Цыгана появился неожиданно из-за острова Белых Облаков, где его как раз видели в последний раз. Эйс на цветастый, как цыганские юбки, корабль смотрел с плохо скрываемым отвращением. Дома появления корабля Пиратов Белоуса, по-видимому, ждал и подготовился, потому что палить они начали, едва вышли на максимальную дистанцию. Пара ядер даже угодила-таки в борт, хоть и не причинила Моби-младшему какого-то ощутимого вреда.
– Ебаные цыгане, ненавижу, блядь, цыган, – буркнул Эйс.
В этот раз он не спешил с атакой. Не потому что не хотел повторения того, что случилось в прошлый раз, когда на корабле оказались рыболюди. Тем более Воля Наблюдения подсказывала, что в этот раз противник ему такой подляны не сделал. Скорее, не хотел остаться без поддержки в случае чего. Маленькая его часть рвалась вот прямо с ходу кинуться в бой, отправиться в одиночку, спалить пол корабля – и нарваться на самого Дому, прекрасно владеющего Волей Вооружения, а значит, свойства Логии для него не более чем досадное недоразумение, в целом не слишком мешающее добраться до противника. Впрочем, Эйс эту часть успешно глушил, что не мешало ему чувствовать все нарастающее раздражение просто от большой нелюбви к вечным скитальцам без роду и племени.
– Что, в этот раз без светопредставлений? – спросил Алек.
– Отец сказал не зверствовать, – буркнул Эйс первую пришедшую на ум отговорку. – Прихвати наших снайперов и лезьте наверх. Джонни, готовь бойцов.
Впрочем, пару подлян он все-таки решил сделать. К кораблю цыган устремились огненные искры, препятствий для них не было и корабль в зоне видимости. Не прошло и минуты, как паруса и снасти вспыхнули, заставив вражеский корабль временно прекратить огонь и переключиться на тушение пожара.
– Лишить чужой корабль маневренности. Умно, – прокомментировал Марко.
Когда он успел оказаться в непосредственной близости, Эйс, занятый вражеским кораблем, не заметил.
– Я не нуждаюсь в твоем одобрении, – он кинул на Феникса взгляд, далекий от доброжелательности.
– Конечно, – не стал спорить Марко.
Моби-младший постепенно приближался к кораблю Цыгана, обе команды готовились к абордажу, пока отстреливая противников поодиночке. Эйс забрался наверх, к Алеку, не спеша вступать в бой в первых рядах. Снайперы работали четко и слаженно, уменьшая поголовье цыган. Впрочем, белоусовцам тоже от них доставалось. Наконец, оба корабля сблизились достаточно, чтобы начать полномасштабный абордаж.
Увидев, как Эйс перемахнул оба борта и оказался на корабле Цыгана, Марко отступил назад. И очень вовремя – тут же дохнуло почти нестерпимым жаром, а борта и концы рей лизнуло едва контролируемое пламя.
– Близко не лезть! – отдал приказ Феникс. – Своих вытащить. Помощь только в крайнем случае. Пусть развлекается...
Едва слышно за ревом пламени послышался плеск, кто-то из людей Домы сиганул за борт, спасаясь от огня. Для Портгаса это была хорошая возможность опробовать в действии все свои новые трюки, которые он успел придумать. И просто проверка своих возможностей в бою с реальным врагом. Для второй дивизии в целом – возможность научиться действовать, не попадаясь под горячую, в прямом смысле, руку своего будущего командира. Для Марко же это было возможностью оценить Эйса в масштабном бою с серьезным противником.
Странные тренировки Эйса, заключавшиеся в попытках удерживать огонь внутри своего тела, прямо под кожей, явно не прошли даром – стоило кому-то задеть его ударом или выстрелом, и все окружающие мгновенно оказывались в радиусе небольшого взрыва, вырвавшегося из-под лопнувшей кожи огня. Сам Эйс довольно ловко обращался со своей джамбией, парируя те усиленные Волей удары, от которых не успевал уклониться, и перерезая глотки тем, кому хватало смелости и удачи подобраться к живому воплощению огня слишком близко. В какой-то момент его удар тоже оказался парирован, а единственным противником оказался сам Рыцарь-Цыган Дома. На мгновение все стихло, огонь на корабле почти полностью погас. А затем взметнулась огненная стена, отрезая противников от остальных.
Своеобразная дуэль длилась почти бесконечность, хотя на деле прошло едва ли четверть часа. Противники почти не кружили друг вокруг друга, стремясь быстрее закончить бой, выясняя сразу на практике сильные и слабые стороны друг друга. Разумеется, командир первой беспокоился, и не без причин, что эти двое покалечат друг друга слишком сильно, все же Дома не был слабой овечкой, к тому же намного опытнее Эйса и не чурался грязных трюков, но тот компенсировал все гибким мышлением, немеряной силой и выносливостью. Люди Цыгана не вмешивались в дуэль и не пытались напасть исподтишка – видимо, Дома предусмотрел такой вариант и отдал соответствующие приказы заранее. Многие белоусовцы залезли на ванты и реи, чтобы видеть хоть что-нибудь. Марко был готов вмешаться в любой момент, как только один из его дивизии подал бы знак. Тем не менее, контроль Эйса над собственным Фруктом если не поражал, то, как минимум, заставлял приятно (неприятно в случае противника) удивиться – держать огненную стену и при этом быть полностью сосредоточенным на бое, наверное, было достаточно сложно, кто бы что бы ни думал. Внутри огненного кольца то слышались выстрелы, то – задорные выкрики-насмешки, то вспыхивал огонь. Лязга железа за воем огня слышно не было.
Когда огненная стена исчезла, бой уже закончился. Эйс сидел верхом на Доме, прижимая коленями его руки и приставив лезвие кинжала к горлу. На обоих было множество разной степени тяжести ушибов и порезов, а на Цыгане красовались еще и ожоги.
– Можешь сделать что угодно со мной, но отпусти их, прошу, – Дома посмотрел прямо в подернутые поволокой жажды чужой крови глаза с пылающими янтарным огнем радужками. Он чувствовал, что другого шанса может не представиться и был готов поверить в любого Бога, который остановил руку Огненного Кулака. – Моя команда, отпусти их.
Эйс шире оскалился – весело, безумно, довольно – надавил лезвием кинжала на беззащитное горло, следя за потянувшейся струйкой крови. Он испытывал к своему противнику какую-то странную необъяснимую ненависть. От Эйса почти ощутимо веяло темным тяжелым удовольствием, он наслаждался своим положением и властью над чужой жизнью, раж боя застилал его разум. Марко казалось, что от мгновенного убийства Домы его удержало только желание, возможно, отпустить и поиграться еще.
– Эйс! – предупреждающе окликнул его Марко.
Этим окриком он пытался вернуть мальчишке ясность мысли – тот едва ли еще помнил, что он здесь не один.
– Что взамен? – Эйс облизнулся, слизывая кровь с рассеченной губы, и снова оскалился.
– Моя жизнь, – без тени сомнения предложил Дома.
Побежденный, почти униженный, он предлагал свою жизнь в обмен на жизни команды.
В Эйсе словно что-то перещелкнуло. Взбудораженность и странная эйфория резко пошли на спад, уступая место обычному спокойствию. Еще пару секунд он не двигался, а потом убрал кинжал и поднялся, следом протянув руку своему противнику. Цыган удивленно посмотрел на протянутую руку, но, в конце концов, принял ее. Эйс помог ему подняться.
– Мне не нужны ни твоя жизнь, ни жизни твоей команды. Если Феникс согласится, я готов отпустить вас, но ты должен будешь дать мне обещание.
– Все, что захочешь, – кивнул Дома и перевел вопросительный взгляд на командира первой.
Марко дал отмашку своим людям и второй дивизии, чтобы отпустили всех.
– Пусть катятся на все четыре стороны.
– Ну и чудно, – Эйс усмехнулся без капли дружелюбия. – Пообещай мне, что больше никогда не появишься на территории Белоуса, - немного наклонившись, он добавил что-то еще, но услышал это лишь Дома.
Цыган снова кивнул и во всеуслышание сказал:
– Обещаю.
И белоусовцы, и команда Домы слышали это. Но, скорее всего, лишь единицы поняли, что Эйс поставил какое-то условие, помимо этого.
Позже, когда Эйса заграбастали девочки, чтобы обработать все его порезы и ушибы, Марко зашел, чтобы поговорить с ним. Эйсу как раз зашивали особенно глубокий порез, тянущийся от середины правого бока почти через половину пресса и оканчивающийся немного ниже и левее пупка, он лежал, запрокинув руки за голову. Будь рана чуть глубже – и Портгас умирал бы долго и мучительно. Ему, скорее всего, было больно, но он все равно периодически тихо посмеивался. После очередного смешка Майя хлопнула его по бедру.
– Хватит ржать, шрам же останется!
– Шрамы украшают мужчину, бестолковка! О, Феникс, – Эйс приподнял голову, улыбнувшись, и уронил ее обратно.
– Командир, хоть вы скажите ему!
– Говорю. Хватит ржать, Эйс, – Марко сел на край кушетки с другой стороны.
– Я не виноват, что она щекочет меня! – возмутился Эйс.
– Я зашиваю!
Марко положил ладонь ему на плечо, слегка сжав.
– Просто полежи спокойно.
Огненный мальчишка мгновенно затих, глядя на Феникса немного расширенными глазами и часто глубоко дыша.
– Ты в него уже колеса ваши пихала?
– Только обезболивающие, – отозвалась Майя, продолжая зашивать.
Командир первой кивнул и снова посмотрел на Эйса, наклонившись к нему.
– Что ты стребовал с Домы, кроме того, что слышали все?
Портгас пожал плечами, вызвав еще порцию негодования со стороны Майи.
– Ничего. Просто сказал, что если он полезет на нашу территорию снова, то только чтобы присоединиться к Отцу, иначе я лично отправлю его на костер.
Марко весело хмыкнул, отстранившись.
– Это твое "на костер" становится такой же фишкой, как и огненный кулак.
– Я могу тебе рассказать забавную историю, откуда это пошло, – Эйс странно усмехнулся. – Ну или не очень забавную. Зависит от того, с какой стороны смотреть.
– Может быть, в другой раз.
Портгас удивленно вскинул брови на такое заявление.
– Оя, Марко, ты ли это? Вроде бы раньше ты не упускал случая…
– Позже, Эйс, когда тебя заштопают, – улыбнулся Феникс, хлопнув его по плечу.
Спустя почти месяц Рыцарь-Цыган Дома снова появился на горизонте Пиратов Белоуса, несмотря на услышанное всеми обещание никогда больше. Подлатанный цветастый, словно цыганские юбки, корабль помимо своего собственного "Веселого Роджера" выбросил еще и белый флаг капитуляции.
– Так-то цыгане держат обещания, а, – хмыкнул Сатч, соскочив с фальшборта.
– А он и держит, – криво усмехнулся Эйс. – Иначе снова полез бы грабить окраины, а не сунулся напрямую к нам.
– Логично, – Сатч заинтересованно прищурился. – Ну-ка, Эйс, что такое знаешь ты, чего не знаю я?
– Я, Саччи, много чего знаю такого, чего не знаешь ты. Но если расскажу, то сломается вся интрига.
– Расслабьтесь, Дома плывет выразить официальное согласие присоединиться к братии союзников Пиратов Белоуса, – позади Сатча и Эйса на фальшборт приземлился Марко, который, конечно, все уже успел разведать.
– Марко, ты неправильная птица Говорун, – фыркнул Эйс. – Почему-то не отличаешься ни умом, ни сообразительностью. Я тут, понимаешь, интригу нагнетаю, стараюсь… а он взял и все испортил.
Сатч рассмеялся и дружески хлопнул Эйса по плечу.
Назначение Эйса командиром второй дивизии, а заодно и присоединение Рыцаря-Цыгана в качестве союзника, отмечали, как водилось, с размахом. Снова собрались все шестнадцать дивизий, разве что больше половины союзников отговорились своими какими-то делами. У всех было приподнятое настроение, а парни из второй радовались больше всех. Не рад был только сам виновник торжества.
Эйс спрятался от всеобщей суеты в вороньем гнезде второго грота. Это место, кажется, уже закрепилось за ним. Во всяком случае, его там не трогали, и случайные пираты туда больше не забредали. А ни Марко, ни Сатчу, его главным нянькам, было пока просто некогда. Но Эйс снова ощущал совсем неправильные в данной ситуации эмоции. Ему было грустно, а не весело. Его охватывали тоска и страх и еще множество подобных эмоции. Эйс не стремился стать новым командиром, и ему не нравилась идея поставить на это место его.
В конце концов, Сатч нашел Эйса там, где никто не ожидал, на корабле Домы. Он сидел на фальшборте кормы и болтал ногами, глядя вниз на воду. Радости он по-прежнему не испытывал и даже не пытался этого скрыть. Даже череп на его спине скалился до странности невесело.
– Эйс.
Эйс не сразу поднял голову и обернулся.
– О, Саччи… как твое ничего?
– Скорее, это я у тебя должен спрашивать, – Сатч подошел и оперся локтями о фальшборт, тоже посмотрев вниз.
Ничего интересного внизу ожидаемо не было.
– Ты не рад назначению, – констатировал очевидное Сатч, посмотрев на Эйса.
– Я должен быть рад? – тот закрыл глаза и качнулся вперед.
Целое долгое мгновение командиру четвертой казалось, что мальчишка вот-вот свалится в воду. Но Портгас так же качнулся назад и свалился на палубу, оставшись лежать с закрытыми глазами.
– Почему нет?
– Почему да?
– Потому что почему бы и нет? – Сатч обернулся и прислонился к фальшборту спиной, чтобы видеть собеседника.
Эйс открыл глаза и посмотрел на него без какого-либо выражения. Потом растянул губы в улыбке, немного щурясь. Это была та ненастоящая улыбка, которой он пользовался, чтобы изобразить веселье, когда ему не было весело на самом деле. Он улыбался одним лишь лицом, а в темных глазах была только беспросветная тоска. Сатча всегда коробило, когда он так делал. Ему казалось, что у яркого и огненного совсем еще юного мальчишки, вроде Эйса, не должно быть такого взгляда. Взгляда человека, успевшего хлебнуть и радости, и горе, и просто уставшего уже от этой жизни. Такие взгляды Сатч видел лишь у стариков, потерявших всех своих детей в бою и понимающих, что новых им уже не завести. Такой взгляд он порой видел в зеркале, когда накатывали тоска и осознание того, что он так и не оправдал надежд матери. Впрочем, хорошая порция крепкого алкоголя обычно с успехом исправляла это дело.
– Хорошо, я рад.
– Ты не рад, Эйс, – с горькой улыбкой качнул головой Сатч. – Меня тебе не обмануть.
Эйс перестал улыбаться и медленно вздохнул.
– Я не рад, потому что не гожусь для этой роли. Я не могу командовать даже собой, не то что другими.
– Вторая дивизия так не считает.
– Вторая дивизия меня совсем не знает. Я едва ли полгода здесь, а мне уже предлагают командирскую должность. Это неправильно, Саччи.
– Ты силен и не обделен мозгами, – пожал плечами командир четвертой. – Обычно этого достаточно, чтобы стать командиром.
Эйс тяжело выдохнул, закрыв глаза. Он считал иначе, но его мнения никто не спрашивал. От него почти ощутимо веяло желанием от всех отвязаться и побыть длительное время в одиночестве. Не то чтобы Сатч не мог его понять, однако время поджимало, и пора было виновнику торжества появиться на Моби Дике.
– Идем, Эйс, – Сатч протянул ему руку. – Все тебя ждут.
Портгас рывком сел и так же рывком поднялся, ухватившись за его руку.
– Да, точно, – он по обыкновению криво усмехнулся. – Мир не ждет, пора его, наконец, захватить.
– Надеюсь, ты шутишь, – фыркнул от смеха Сатч.
– Ну, в каждой шутке есть доля шутки, – Эйс, наконец, улыбнулся, и теперь это была настоящая улыбка, а не ее жалкое подобие.
Его и правда ждал весь мир, которому еще только предстояло узнать, кто такой Портгас Д. Эйс, и почему его стоит бояться не только потому что он один из командиров Пиратов Белоуса.
______________________________
[5] Би-2 – Философский камень
[6] Ундервуд – Разведка с мудками
=========================
Да, ребят, это заключительная часть арки. Но не фика! Страдайте вместе со мной :3
DreamDream
We all are living in a dream,
But life ain't what it seems
Oh everything's a mess
And all these sorrows I have seen
They lead me to believe
That everything's a mess
But I wanna dream
I wanna dream
Leave me to dream
Все происходящее казалось мне сном. Безумной мечтой, составленной моим нездоровым воображением. Все эти пираты, Дьявольские Фрукты, Морской Дозор и прочее.
Приключения.
Совсем не то, чему ты учила меня, во что ты учила меня верить, о чем ты учила меня мечтать. Но мне так хотелось.
И теперь все запуталось.
Я стал жить в этой мечте. У меня появились друзья, привязанности, место, которое я стал считать домом. Семья. Люди, к которым я мог и хотел возвращаться.
Я оказался отброшен обратно в свои семнадцать, когда еще верил, когда знал, что такое надежда. Когда мог мечтать. Когда не был связан чуждыми желаниями богатства и власти.
Отброшен и брошен.
И все эти мечты, все те воздушные замки, которые я возводил еще в детстве и нежно лелеял до тех пор, пока не оказался выкинут во взрослую жизнь… они вдруг оказались правдой.
И все запуталось.
Твои мечты не смогут тебя кормить, сынок. Не здесь.
Так ты мне говорила. Я верил тебе. Верил и делал то, что должен был, чтобы стать успешным членом общества, которое мне было не нужно. А потом оказался здесь.
Брошенный.
Смешанный.
Один.
В своих воздушных замках, обретших твердость кристалла.
И каждый раз, когда я начинал забывать, где я и кто я, мне снился один и тот же сон. Темнота вокруг, только где-то надо мной неясный и мутный свет. Я не могу вздохнуть, потому что знаю, что захлебнусь, и легкие уже начинает жечь от недостатка воздуха. Грудь сводит судорогой от попытки и невозможности сделать вдох, но я не могу и пальцем пошевелить. Я знаю, никто не спасет меня отсюда.
Потом меня резко дергало вверх, и я просыпался.
Эти сны оставляли мне чувство иррациональной, неправильной тревоги. Я начинал сторониться окружающих. Отстраняться от них, возводя стеклянную стену. Мир снова казался мне серым и унылым.
А дальше стекло разбивалось витражом. Лазурный, желтый, белый, зеленый, синий, сиреневый… красный. Красного стало в моей жизни намного больше, чем когда-либо до этого. И почему-то это помогало мне чувствовать, что я все еще жив, что все, происходящее вокруг, не сон. Пусть все запутанно и смешано, я не сплю.
Это реальность.
При смешении два цвета дают новый. Так же стало со мной. Смешались два абсолютно разных, но таких одинаковых человека, смешались мечта и реальность – все это породило новое восприятие. Это пугало. И заставляло изучать свои новые возможности. Я вдруг понял, что могу прогнуть мир под себя. Я почувствовал потребность попробовать этот мир на прочность. Я попробовал на вкус безнаказанность. Мои прежние убеждения рушились песочным замком, и, как песок, смешивались с совершенно другими убеждениями.
И вот я здесь. Такой, каким стал.
Меня зовут Портгас. Д. Эйс. Я самый свободный человек в мире.
Я свободен от любви,
От войны и от молвы,
От предсказанной судьбы
И от земных оков,
От зла и от добра…
________________________________
Самая непонятная часть евер
это было просто наваждение, но это не значит, что этой части не должно было быть в принципе))
-
-
22.12.2019 в 05:52