going back to my roots
Автор: Haine_R., он же ShiroHollow, он же я
Фандом: One Piece
Пэйринг или персонажи: Белоусовцы и иже с ними
Рейтинг: R
Направленность: Джен
Жанры: Ангст, Юмор, Экшн (action), Психология, Повседневность, POV, AU, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смерть второстепенного персонажа
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе
Описание: Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги.
***
– Да мало ли, какая хуйня в жизни случиться может.
– Так-то оно так. Но мне-то эта хуйня вообще нахер не сдалась.
– Так, бля. Я ему тут, понимаш, второй шанс даю. А это хуйло еще и выебывается.
– Да ну нахуй такие вторые шансы…
– Сказала же, не выебывайся. Раз дали, живи!
– Да бля. Куда ж я с подводной лодки-то теперь, блядь, денусь.
Публикация на других ресурсах: Не надо.
Примечания автора: По стандарту: жанры-предупреждения будут всплывать по ходу написания.
Задел есть и пока есть вдохновение буду писать. Надеюсь, дойду до логического конца. Размер пока Миди, а там посмотрим, до чего я допишусь. Но я твердо намерен писать, пока курится подоконник!
Нет, не спрашивайте меня, что значит название и какое оно имеет отношение к фику. Никакого. Оно вообще рабочее и, вполне может быть, еще изменится. А может останется тем же.
POV появляется набегами.
Ахтунг! Попытки в хумор!
Работа написана по заявке: Попаданец в Портгаса D. Эйса
ПрологПролог
Вот бывает, живешь себе, живешь… никого не трогаешь… и вдруг ХУЯК! и ты умер. Мало ли, кирпич, там, на голову упал. Или сосуля. Да мог хотя бы просто поскользнуться и шею сломать, чего только в жизни не бывает. И вот ты витаешь в "высших сферах", смотришь на свою бренную тушку…
А вместо тушки-то уже гладь морская. Корабль здоровый. И пацана какого-то вылавливают с криками и гиканьем. Ну, тебе-то уже все равно должно быть. А нет же. По законам жанра, душеньку твою бренную никто так просто не отпустит. Так что куковать тебе дальше в той тушке, в которую засунут. А засовывают прямиком в того самого пацана, которого матросская братия оставила сохнуть на деревянной палубе.
Ну, йоба…
Первая мысль не обнадежила.
Йодом, в смысле, пахнет…
Уже лучше.
Да где лучше-то? Зима, бля, на улице, сосули, пригорки, суки, скользкие… ну откуда йод здесь?
Да мало ли, какая хуйня в жизни случиться может.
Так-то оно так. Но мне-то эта хуйня вообще нахер не сдалась.
Так, бля. Я ему тут, понимаш, второй шанс даю. А это хуйло еще и выебывается.
Да ну нахуй такие вторые шансы…
Сказала же, не выебывайся. Раз дали, живи!
Да бля. Куда ж я с подводной лодки-то теперь, блядь, денусь.
Вот и умница. Смотри, не проеби. Арривидерчи.
Кудабля! Зараза… и че мне делать теперь?..
Часть 1 (POV)Часть 1 (POV)
Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги. Что я, собственно, и проделал, как только немного просох, и тело перестало казаться отлитым из чугуния.
Вторым пунктом у меня шло осмотреться, не привлекая к себе внимания. Ну, как сказать "осмотреться"? Хотя бы башкой повертеть в разные стороны, чтобы хоть какое-то представление о своем местоположении иметь. Мда…
Во всяком случае, я понял, почему так нестерпимо пахло йодом, что у меня даже в носу свербело и хотелось чихать на все и вся. Я оказался на корабле посреди моря. Цензурные мысли закончились.
В культурном шоке я пребывал, ну… видимо, порядочное количество времени. И, видимо, шок был очень глубокий и качественный, потому что я как-то упустил тот момент, когда напротив меня оказалась небритая рожа неизвестного кадра.
– Бл!..
Я даже отшатнутся толком не смог из-за фальшборта за спиной. Но небритую рожу мои трепыхания, похоже, только позабавили. Наверное. Во всяком случае, то, что отобразилось на этой самой роже, предполагалось, судя по всему, как вполне добродушный оскал. Судя по следующим словам, точнее.
– Чего шарахаешься-то? Не первый раз уже, вроде, в такую ситуацию попадаешь. Ну, хотя Отец тебя по голове в этот раз от души приложил. Я даже забеспокоился, как бы он из тебя душу не вышиб.
– Вышиб, – машинально вырвалось, вот честное слово!
– Живой же, – хмыкнул кадр. – Значит, не вышиб.
Лично я на этом посчитал бы диалог законченным. Будь моя воля, еще бы и ушел куда-нибудь, но куда я посреди моря денусь? Это во-первых. Во-вторых, ноги до сих пор были будто ватные. Сомневаюсь, что я смог бы сейчас куда-то уйти.
Небритябрь (ну, а как мне еще этого небритого обормота прикажете назвать, когда имени-то я и не знаю), однако, беседу законченной не считал, и удаляться не спешил. Более того. Продолжал на меня смотреть сонными глазами и молчать. Молчать, сука! Я медленно, но верно терял терпение. А это говно пялилось на меня и даже не моргало!
– Да еб твою жеж мать-то, съеби уже с глаз моих на хуй, дьявольское отродье! – взвыл я еще через минуту.
– О, – глубокомысленно выдало это нечто. – Ну, наконец-то в себя приходить начал. А то я уже испугаться успел, что все-таки погорячился Отец. А нет, смотри-ка, только на пользу пошло.
Сука! Блядь!
– На хуй! Лесом! Быстрым шагом!
Я уткнулся лбом в колени, надеясь, что если я не вижу Небритябрь, то он исчезнет сам по себе. Судя по удаляющемуся смеху, подействовало.
Нет, так дело не пойдет.
Шобля?
Давай-ка, малек, засыпай. Я верну тебе кое-какие воспоминания предыдущего владельца тела.
Какого ху..?
– Какой-то он странный. То зависает, то теперь опять сознание потерял. Может, к девкам его оттащить? Отец ведь не шутя в этот раз…
– Да нормально все. Пацан уже на хуй меня послать успел, что ты еще от него хочешь?
– На чей?
– Чего "на чей"?
– На чей хуй он тебя послать успел?
– А я знаю?! Вот вечно ты опошляешь все.
Ояебу… может, вы оба на хуй пойдете? Обсуждать они меня еще тут будут.
– Проснулся… пошли уже, кошара любопытная.
– От курицы синей слышу.
Судя по удаляющимся шагам, в одиночестве меня оставить все-таки соизволили. Это было просто прекрасно, потому что с той информацией, что на меня свалилась, следовало разобраться. Открывшиеся воспоминания не то чтобы радовали меня, но хотя бы проясняли ситуацию. Во всяком случае, я теперь знал кто я, где я, кто меня окружает и как мне следует себя вести с этими людьми.
Портгас Д. Эйс, значит. Ну и хрен бы с ним, с этим Эйсом, но вот образ жизни этого малолетнего обормота мне решительно не нравился. Нет, пиратство тут было не при чем. Скорее, меня напрягали его склонности к саморазрушению. Не физическому, слава Богу, но моральному, что в некотором смысле даже хуже. Парню было ради кого и чего жить, но он упрямо продолжал свое черное дело, особенно в детстве, и нежная и неустойчивая детская психика к семнадцати годам выдала мне вот это вот. Учитывая, что мир вокруг и без того был не самый радужный, удивительно, что пацан умудрился не только не угробиться до сих пор (хотя, судя по воспоминаниям последнего месяца, этим он тоже не без успеха занимался), но и найти некоторое количество относительно верных комрадов. Но с предыдущей личностью у меня еще будет время разобраться. Сейчас следует разобраться с собственными способностями, чтобы не оставаться совсем беззащитным.
Из все тех же воспоминаний я выяснил о наличии в мире неких Дьявольских Фруктов, делящихся на три типа: Логия, воплощающая в себе какой-либо природный элемент; Зоан, воплощающий в себе какое-либо животное; и Парамеция, воплощающая все остальное. Ярким примером последней был… младший брат? Резина? Шобля?! Какой-то мир обдолбанный… ну, ладно. А вот ярким примером первой, похоже, был я сам. Причем, обладателем довольно редко встречающейся Логии я стал относительно недавно. И владею я… огнем.
Как обладатель Логии я имел кучу преимуществ над обычными (да и необычными, тоже) смертными. В частности, фактически ни один физический объект, не усиленный загадочной Волей (да, именно с большой буквы), не мог причинить мне вреда. За исключением интересного не то металла, не то минерала под названием кайросеки или же морской камень, который в принципе блокирует любую способность любого Дьявольского Фрукта при непосредственном физическом контакте. Отсюда же выплывает мой, как и любого пользователя Дьявольского Фрукта, один очень большой и жирный недостаток – плаваю я теперь даже хуже топора. Поэтому и тушку мою вытаскивали с таким цирком с конями. Уж не знаю, на кой хрен я им сдался, но раз меня не прибили сразу, стоило задуматься о причинах. Порасспросить местных – хотя бы того же Небритября, который, кстати, Марко. Феникс. Ярчайший пример Зоана, между прочим. И не простого, а мифического, который встречается даже реже Логии. Кроме того, командир первой дивизии Пиратов Белоуса, на корабле которых я и оказался, ну и просто далеко не последний человек в команде.
А теперь нужно проверить свою Логию в действии. Нужное воспоминание, немного концентрации… и вуа ля! Кисть превращена в сгусток пламени, лишь отдаленно напоминающий по форме ладонь. Да, детка! Я – огонь! Я – смерть! Я!.. кгхм. Не тот текст.
Огонь в основном рыжий, с едва желтеющим центром. Нот гуд. Надо поработать над собой. Нет, рыжий огонь это тоже хорошо, но, похоже, Эйс искренне считал это своим пределом.
Сириасли? Ты три месяца, как Фрукт сожрал, и уже думаешь, что достиг предела? Ох, боя, мне бы твое самомнение.
Я же, как до хуя физик (это сарказм), совершенно точно знаю, что пределом это не является, а потому стоит поэкспериментировать над увеличением температуры огня и добиться в идеале почти бесцветного пламени, ну или, как минимум, белого. Только нужно понять механизм, как это делается. Вот хорошо Логии какого-нибудь там песка или земли – превратился и похуй, ибо к трансформации не способен. А мне придется сидеть, напрягаться, мозг себе ебать… не мог, что ли, полегче Логию найти?!
– Корабль не спали, огненный.
– Бл!.. – это становится закономерностью. – Хули ты подкрадываешься ко мне, ебло летучее?!
А огонь-то вспыхнул! Ярче стал, горячее, почти полностью окрасился в желтый с белыми проблесками в центре и блекло-рыжей каймой. Значит, эмоции один из возможных катализаторов. Стоит это учесть. Сжимаю ладонь в кулак, и пламя гаснет. Стоит учесть и то, что я продолжаю ощущать конечность, как конечность, а не как нечто аморфное. Либо это в порядке вещей, либо над этим тоже нужно работать.
– Определись, что ли. То ли я дьявольское отродье, то ли – ебло летучее.
Это говно еще и издевается надо мной.
– У тебя с успехом получается и то, и другое, – огрызнулся я.
И только потом понял, что если собирался у него что-то спрашивать, то не стоило хамить. Теперь плакали ответы на мои вопросы. Ну и ладно. Что тут, народу мало? Спрошу еще у кого-нибудь…
Бля. Эйс же себя тут сразу так поставил, что подходят к нему только самые рисковые и бессмертные типа Феникса.
Я уронил голову на колени. Черт. И что мне делать? Может, послать все на хуй и сбежать на первом же острове? Это, конечно, не в стиле Эйса, но я-то не Эйс. По моему самолюбию не ударит, если я сбегу, а потом попытаюсь начать сначала.
– Какие нерадужные мысли тебя посетили на этот раз?
Хм. А курица-то все еще здесь. Из необидчивых, значит.
– Ничего особенного, – самое главное сохранять выражение абсолютно похуизма на лице. – Думаю, где-бы зашкериться, чтобы потом без особого напряга улетучиться на первой же твердой земле.
И реакция… никакая. Это летучее говно слишком хорошо делает рожу кирпичом.
– Ну, думай. Отпускать тебя все равно не собираются.
– Да с какого хуя? – возмущение и недоумение. Возмущение и недоумение, я сказал! – Чего вы вообще ко мне прицепились?! Я тут, блядь, стараюсь, капитана вашего пытаюсь убить… и с какого-то хуя все еще жив!
– Да уж известно с какого, – это дерьмо снова надо мной насмехается. – Приглянулся ты Бате, вот и жив до сих пор. Так что заканчивай уже со своими попытками и присоединяйся нормально к команде.
Вот тут я конкретно подвис. То есть, это они меня так в команду приглашают? И в каком это смысле приглянулся?!
– В смысле, приглянулся?
Сразу оговорюсь, что я НЕ сторонник небесно-голубых отношений. Конечно, я не поднимаю хайп по поводу и без, но мне похуй ровно до того момента, как это коснется меня лично. Нет, я понимаю, что пиратам закон не писан и в море они болтаются долго, а совсем без бабы трудно, так что случается всякое. Но у них же тут есть медсанбат! Целиком и полностью из баб! И не самых страшненьких при том.
– Мы за тобой с первых листовок приглядываем. Отец сказал, если не помрешь до выхода в Новый Мир, возьмем в команду. А слово капитана – закон. Да и ты так удачно на него нацелился. Мы, знаешь, все оценили, как ты пять суток без продыху со своей огненной Логией против рыбочеловека стоял, а потом еще и на Отца наскочил. Отцу, правда, пары ударов на тебя хватило, но запал впечатлил.
Что-то такое смутно помнится…
– Так что харэ уже ломаться, как девственница.
Хм. Некоторый резон в его словах есть. Однако идти в команду к человеку, которого еще недавно хотел убить… хотя… не так уж и активно он хотел. У парня много полезных навыков и охотник он прекрасный – умеет и выслеживать, и в засаде сидеть. С терпелкой все в порядке, хотя хитрости не хватает. Мог отлежаться, благо, не трогали, и в полную силу вдарить с Логией, не жалея, пусть и было бы чистой воды коллективным самоубийством. Но здесь что-то где-то в подсознанке дало сбой. Потому полтора месяца бесплодных детских попыток. Я бы на месте пиратов, которые видели практически полную силу пацана, насторожился. А эти и в ус не дуют. В ус, хах.
– Я… подумаю над твоими словами.
– Подумай, – кивнул Феникс. – Мы-то никуда не торопимся.
Это сейчас был намек на "Live fast, die young"?..
Часть 2Часть 2
Эйс сосредоточенно сопел, глядя на свою кисть, пылающую огнем. Такое состояние в последнюю неделю было для него обычным, и его старались не трогать, а то можно было этим самым огнем по лицу получить, что не очень приятно. Старались – не старались, а Марко, как обычно, законы были не писаны.
– Ты уже неделю занимаешься самокопанием. Как успехи?
– Бл!.. – Эйс привычно отшатнулся, глянув на него дикими глазами. – Чувак, кроме шуток, завязывай с этими подкрадываниями. Я натура нервная, творческая, мне пугаться нельзя, вдруг, чего стратегически важное спалю.
Феникс рассмеялся. Как почти единственному, кто рисковал подходить к Эйсу на расстояние ближе пяти метров, ему многое прощалось (если поблизости никого не было). Да и Портгас от него шарахался уже больше по привычке.
– Так до чего ты докопался за эту неделю, копатель?
– Мамка твоя копатель, – беззлобно огрызнулся Эйс. – А я пытаюсь температуру повысить.
– Да вроде и так не холодно, – заметил Марко.
Портгас прикрыл лицо ладонью и вздохнул так тяжело, будто весь мир на плечах держал. Жест выражал крайнее разочарование в умственных способностях собеседника. Феникс с этим жестом в свою сторону сталкивался часто, так что уже даже не обижался.
– Так в чем прикол, Эйс?
Эйс вздохнул еще раз, правда, уже не так тяжко.
– Вот ты, курица бессмертная, что ты, в сущности, знаешь об огне? О его свойствах, бишь.
– Жжется, – пожал плечами Марко. – Отдельно взятый мой позволяет регенерировать, но только мне.
– Короче, знаешь ты не больше отдельно взятого идиота, – констатировал Портгас. – Огонь суть процесс окисления или же плазма, пусть и низкотемпературная. Вот состояния плазмы я от него и пытаюсь добиться путем повышения этой самой температуры. Методом известного ученого Научного Тыка, я уже понял, что повышение температуры пусть даже на пару сотен градусов требует некоторого напряжения, либо сильного эмоционального всплеска. Однако меня радует уже хотя бы то, что цветовая гамма от рыжего сместилась в желтый и кое-где даже белый.
– Еще раз, в чем прикол?
– Свечка есть, приколист? На примере покажу.
Пока Марко ходил за свечкой, Эйс нашел чуть менее продуваемое место. Свечка свечкой, а если ее задувать будет каждые три секунды, никакого объяснения не выйдет. Место оказалось неплохим, и Портгас даже подумывал заночевать здесь, удобно пристроившись между бочкой и мотком троса. Борт защищал бы его от ветра с моря, а стена надстройки от всех остальных. Да и вороньего гнезда отсюда было не видно, а значит, риск нахождения снижался до минимума.
Объяснения все равно не вышло, потому что за Фениксом притащился Сатч с чашкой супа. Ему, во-первых, было интересно, о чем они двое постоянно шепчутся. А во-вторых, Эйс банально за всеми своими экспериментами пропустил и обед, и ужин. Не то, чтобы его сильно ждали в кают-компании – Портгас по-прежнему рычал и огрызался абсолютно на всех и не воспринимал себя частью команды, продолжая сторониться какого бы то ни было общества. Хорошего отношения он к себе не ждал и все еще вел себя, как чужак на корабле. Но хоть попытки спалить корабль или убить Белоуса оставил, и за то спасибо. Сатчу же порой было просто жалко изрядно отощавшего за это время парня, который не только мало ел, но еще и мало спал (поди, поспи нормально на продуваемой всеми ветрами палубе, даже если ты обладатель огненной Логии) и тратил силы на освоение Дьявольского Фрукта. С точки зрения командира четвертой, Эйс себя вел, как одичавшее животное, а таких приручают обратно едой – сначала из миски, а потом, поди, и с рук есть начнет, фигурально выражаясь. Вот он и старался для новенького. Новенький старания оценивал пока что через раз – через два, но надежда, как говорится, умирает последней.
– Вон пошли. Оба, – ощерился Эйс, едва только увидев их.
– Да ладно тебе, Сатч тоже хочет послушать, – примирительно усмехнулся Марко.
– На хуй. Оба.
Феникс покачал головой:
– Я же говорил тебе.
– Может, хоть поешь? – без особой надежды спросил командир четвертой.
– На хуй. Лесом. Быстрым шагом.
После этой "волшебной" фразы какие-либо адекватные реакции со стороны Портгаса прекращались вообще в принципе. Сатч тяжело вздохнул и поставил чашку с супом в метре от Эйса. Тот сверлил обоих командиров враждебным взглядом и следил за каждым движением, разве что не рычал только. Пришлось уйти обоим.
Уже ночью, после отбоя Сатч снова заглянул на камбуз, на всякий случай. Случай не подвел. Около раковины стояла вымытая чашка, в которой обнаружилась небольшая тонкая обломанная дощечка с выжженной надписью: "Спасибо. Было вкусно". Таких дощечек у командира четвертой скопилась уже целая коллекция. В основном Эйс ограничивался простым "Спасибо", но иногда попадались и чуть более развернутые благодарности. В последних случаях Сатч лишь больше убеждался, что еще не все потеряно. Однако изредка кто-то из вахтенных приносил и совершенно не тронутые порции, что, разумеется, огорчало. Лишь к одной такой нетронутой порции прилагалась дощечка с надписью "Ненавижу оливки и маслины". В остальных случаях Сатчу оставалось лишь гадать, по какой причине мальчишка не стал есть.
Марко взмахнул крыльями, тут же оказавшись на крыше юта. Эйс, к большому удивлению, оказался на том же месте, где его оставили. Мальчишка спал, притянув колени к груди, обняв их и положив на них голову. Сон, впрочем, оказался не слишком глубоким, потому что стоило Фениксу приблизиться к краю надстройки, как Эйс вскинул голову, враждебно вспыхнув светло-желтыми язычками огня. Марко окатило волной сухого нестерпимого жара, кое-где на открытых участках кожи появились покраснения ожогов, тут же вспыхнувшие голубыми язычками пламени регенерации.
– Свечку не расплавь, – хмыкнул Марко.
Эйс тут же погас, и Феникс спрыгнул в метре от него. Портгас медленно разогнулся, вытянув ноги, и потянулся всем телом, зевнув при этом так широко, что в уголках глаз выступили слезы. Эйс потряс головой и хмуро глянул на Марко.
– Чего хотел?
– Ты обещал объяснить. Я даже свечку нашел.
Портгас нахмурился сильнее.
– Ничего я не обещал, не принимай желаемое за действительное.
Марко кивнул, но уходить не собирался. Во-первых, и правда, было интересно. Во-вторых, он, разумеется, мог сказать, что Эйс не мужик и уйти, но тот не стал бы его останавливать, просто потому что Портгасу было глубоко все равно на то, что о нем думают другие. Ну, и, в-третьих, уже плавали, знаем, потом из мальчишки вообще слова будет не вытянуть по интересующей теме.
Эйс еще секунд десять сверлил его недовольным и враждебным взглядом, но потом все-таки подвинулся, сдвигая моток троса, и жестом пригласил Феникса сесть рядом.
– Где там свечка твоя?
Марко сел рядом и протянул ему свечу. Эйс коснулся пальцем фитиля, и тот зажегся маленьким колеблющимся язычком огня. Неверный свет сделал черты лица мальчишки мягче, а сам он почти перестал хмуриться.
– Смотри, – Эйс чуть прикрыл огонек ладонями от ветра, чтобы он не колыхался. – Видишь цветовую гамму? Около самого фитиля он синий, потом почти белый, и с краю желтый. В данном случае все зависит от воздуха, точнее, содержания кислорода в нем и доступа к предмету окисления, фитилю бишь. Чем меньше воздуха, тем холоднее пламя. Нижняя часть пламени синего цвета, это так называемое восстановительное пламя. Восстановительное не потому что оно что-то восстанавливает, а потому что в нем протекают реакции восстановления, которые характеризуются низкими температурами. В контексте огня, разумеется. Так происходит из-за избытка топлива при недостаточном количестве кислорода. Поэтому необходимый для горения кислород отнимается у самого топлива – оно химически восстанавливается. Вот она твоя регенерация с холодным огнем. С точки зрения химии, по крайне мере. По мере удаления от источника огня, кислорода становится все больше, а топлива все меньше и начинают превалировать уже реакции окисления. В середине самое горячее белое пламя, там много кислорода и фитиль недалеко. А с краю оно уже не такое горячее, потому что топлива почти нет. Понял?
– По большей части, – медленно кивнул Марко. – И чего же пытаешься добиться ты?
– А я пытаюсь добиться белого или бесцветного пламени.
– То есть, самого горячего?
– То есть, самого горячего, – Эйс убрал одну руку, а потом зажег в центре ладони небольшой язычок огня.
Пламя было почти белым, и даже на таком расстоянии и при таком размере Марко чувствовал исходящий от него сухой жар. Воск свечи начал плавиться. Язычок огня на ладони Эйса дрогнул, а потом стал меньше и темнее, уютного рыжего цвета, едва желтеющего в центре. От этого пламени жар почти не чувствовался. Портгас уронил голову, резко выдохнув, и сжал ладонь в кулак.
– Ладно. Кого я обманываю? Я бездарен.
– Учитывая, что ты работаешь над этим всего неделю…
– Вот не надо вот этого. Не надо жалеть и утешать меня. Я знаю, что я делаю не так, и знаю в чем причина. Я знаю, что работаю над этим всего неделю. Теперь можешь пойти лесом быстрым шагом. Серьезно. Я спать хочу.
Марко почесал затылок и поднялся, продолжая держать горящую свечу.
– Эйс. Может, хватит уже вести себя, как дикий ребенок? Тебя все равно уже все считают частью команды…
– Я и есть дикий ребенок, – зло ощерился Эйс, мгновенно оказавшись на ногах. – Мне семнадцать, дерьмо ты летающее. Я всю жизнь выживал в лесу рядом со свалкой. Зимовал в подвалах. Воровал. Я человека впервые убил в десять лет. В те же десять я потерял одного из двух самых дорогих для меня людей. У меня нет родителей, нет семьи, нет друзей, нет ничего, кроме младшего брата. Как ты хочешь, чтобы я себя вел, ублюдок пернатый?!
Вопрос был риторическим, и ответа на него Портгас не требовал. Более того, он даже слышать не желал, что там мог ответить ему Феникс. Вместо этого он резко развернулся и направился искать себе другое место для ночлега.
Часть 3Часть 3
Эйс привалился спиной к стене надстройки и съехал по ней вниз. Тихо хрустнула корочка тонкого льда на снежном насте, и он еще успел удивиться, откуда здесь мог появиться снег. Сил никаких не было, внутри все плавилось и горело и без Дьявольского Фрукта, палуба под ногами качалась уже не только и не столько от волн, кости ломило, к горлу подкатывала тошнота, холодный воздух продирал едва ли не насквозь при каждом вдохе. Небо было темное в крупных точках звезд.
Только заболеть не хватало для полного счастья…
После агрессивного монолога по поводу собственного поведения, к нему даже Марко перестал подходить. Одиночество Портгаса не тяготило, но сейчас было для этого не самое лучшее время. В детстве при первых признаках болезни он просто старался отлежаться день или два где-нибудь в тепле, и даже гиперактивный младший брат не был ему в этом помехой. Сейчас отлеживаться было негде. Ситуацию усугубляло и то, что он активно поработал в случившийся той же ночью шторм, и что уже третьи сутки нормально не ел из-за не отпускающей тошноты и отсутствия каких-либо сил, чтобы хоть что-то стянуть на камбузе.
В первый день он действительно постарался найти тихое теплое местечко, но большинство теплых мест уже были заняты. Во второй он тоже еще что-то пытался. А сейчас на него уже накатила апатия, и хотелось просто где-нибудь лечь. Умом Эйс понимал, что если сейчас ляжет, да еще и в снег, то велик риск больше не подняться. Потому что единственного человека, который еще не опасался с ним говорить и взаимодействовать, он, похоже, все-таки обидел, и помощи теперь ждать в принципе было неоткуда.
– Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша… – тихо прохрипел Эйс.
Он еще раз мотнул головой, но перед глазами по-прежнему все расплывалось.
– Где мое ружье? Дайте, я хоть сдохну так же эпично, как Кобейн… – мир раздробился ярким голубоватым светом, и Портгас зажмурился.
– Эйс, – свет исчез, а в плечо пришелся несильный удар. – Посмотри на меня, пацан. Где ты умудрился шкериться три дня в таком состоянии? Твою мать, Эйс!
Марко снова встряхнул уплывающего Эйса за плечо.
– Мать мою не трогай… она хорошая была, хоть я ее и не помню…
– Да чтоб тебя… – Феникс потянул его на себя, обнимая за плечи, подхватил другой рукой под колени и поднял. – Горе луковое.
– Чува-ак… я не сторонник небесно-голубых отношений… – пробормотал Эйс, цепляясь за него обеими руками и горячо дыша чуть ниже уха. – И вообще еще нес.. несовершеннолетний…
– Сдался ты мне, – буркнул Марко, неся его в лазарет к девочкам. – От тебя ж одни проблемы, мелочь пузатая.
– Вот это обидно сейчас было…
Эйс притих, но ровно до того момента, как они оказались в более-менее тепле.
– Марко… прости меня…
Феникс от неожиданности чуть не уронил мальчишку.
– За что, Эйс?
– Я тебе много всякого наговорил в тот раз… думал, ты обиделся…
Марко тяжело вздохнул и с ноги открыл дверь в лазарет, потому что руки были заняты.
– Я тебя минимум в два с половиной раза старше. Думаешь, я бы обиделся на такое?
Старшая медсестра (по совместительству дежурная сегодня), до этого читавшая книгу, наметанным глазом оценила состояние пациента и отправилась за всем необходимым, махнув перед этим в сторону ближайшей кушетки.
– Ха-ха, а ты оказывается та еще старая развалюха…
Феникс уложил свою ношу на кушетку. Эйс улыбался, несмотря на общее хреновое состояние, и Марко невольно проникался к нему все большей симпатией. Может, извинения и были лишь результатом бреда, но они были искренними.
– Но все равно, ты классный мужик…
Вернулась Жанетт и хлопнула слегка обалдевшего Феникса по плечу.
– Иди уже, "классный мужик". Завтра навестишь нашу королеву драмы.
Марко фыркнул, но вышел, чтобы не мешаться. К тому же не мешало курс проверить. На корабле заканчивалась провизия, а потому было решено пристать к острову для пополнения запасов. По иронии ближайшим островом оказался небольшой зимний архипелаг, в чью климатическую зону они как раз три дня назад и вошли, пережив шторм. Как вообще Логия огня способна подхватить простуду, было неизвестно, но мальчишка после шторма, во время которого активно помогал с такелажем и парусами, почти три дня грамотно шкерился по всему кораблю так, что найти его не представлялось возможным. И вот только недавно появился на покрытой тонким слоем снега палубе, где его и нашел Марко. Выглядел Портгас бледным, голодным и замерзшим, глаза затуманены, взгляд расфокусированный, странная полуулыбка, и на верхнюю палубу, такое чувство, выполз окончательно помирать. Ну да теперь ему ничего не грозило в умелых руках девочек из медсанбата.
– Марко! – из-за ближайшего угла вылетел Сатч. – Есть новости?
Командир четвертой беспокоился не меньше самого Феникса, если не больше.
– Нашлась потеряшка, – кивнул Марко, заворачивая друга в сторону кают-компании. – Сдал на руки нашей старшей. Я не знаю, как, но он подхватил простуду, насколько я могу судить. Жанетт говорит, завтра можно будет навестить.
Сатч облегченно вздохнул.
– Думаешь, он все-таки останется?
– Саччи, пацан уже весь с потрохами наш. Иначе не стал бы ни в шторм помогать, ни извиняться.
– Он извинялся? За что?
– Помнишь, я тебе рассказывал? Три дня назад, – Сатч кивнул. – Вот за это и извинялся.
– Хм. Думаю, ты прав, пацан наш с потрохами, – командир четвертой весело хмыкнул.
Эйс проснулся резко, рывком сел, как если бы ему снился беспокойный сон. Голова немедленно закружилась, мир перед глазами качнулся, и Портгас с тихим стоном упал обратно, закрыв глаза ладонью. Качки почти не было и на мгновение ему показалось, что предыдущие полторы недели были не более чем сном. Открыв глаза и наткнувшись взглядом на круглый иллюминатор, в который было видно белое зимнее небо, он понял, что по-прежнему на корабле в чужом мире, в чужом теле.
– Ну что, болящий, пришел в себя?
Эйс повернул голову на голос и увидел темноволосую женщину в форме медсестры. Она сидела на единственном стуле в каюте, закинув ногу на ногу, в руках у нее была толстая книга, которую она, по видимому, до этого читала.
– Вроде того… – голос отозвался жутким хрипом, и медсестра протянула ему стакан воды с разведенным лекарством.
Портгас снова сел, взяв стакан, и благодарно кивнул.
– Пей не спеша, – предупредила женщина. – Ты пролежал тут два дня в лихорадке и бреду с температурой под сорок. Что последнее помнишь?
– Ночь и верхнюю палубу, – пожал плечами Эйс, голос уже не хрипел, но горло побаливало. – Как я тут оказался?
– Тебя принес наш незабвенный. Марко, бишь. Как раз на палубе и нашел в состоянии близком к обморочному. Ты уже тогда нес какую-то бессвязную чушь, но он очень впечатлился, когда ты назвал его классным мужиком, – медсестра весело хмыкнула. – Кстати, они с Сатчем должны скоро прийти, принести еду. Все эти два дня они бегали вокруг, как мамаши над чадом, и путались под ногами. Так что прояви хоть каплю уважения к их стараниям, шкет.
Эйс тяжело вздохнул и поплотнее закутался в одеяло, прислонившись спиной к стене. Он и правда, что-то такое смутно помнил. Во всяком случае, про "классного мужика" помнил точно. А вот про остальное – не очень. Видимо, совсем плох был.
– Куда ж я денусь теперь… о чем бредил, хоть?
– О, такие сказки рассказывал, – медсестра покачала головой. – Мы, прям, заслушались. Про магию, Хогвартс и Гарри Поттера.
Эйс нервно рассмеялся и пару раз ударился затылком о стену.
– Гарри Поттер – это вещь. Как меня хорошо приложило… – он посмотрел на медсестру, выпутал из одеяла одну руку и протянул ей. – Портгас Д. Эйс, пират-раздолбай. Рад знакомству.
Женщина добродушно улыбнулась и пожала протянутую руку.
– Жанетт, старшая медсестра. Взаимно. Так что, тебя можно поздравить с официальным вступлением в команду?
– Ага, – Эйс улыбнулся. – Раз уж вас не испугал тот бред, который вы уже успели выслушать, то не испугает и все остальное.
В дверь комнаты постучали, а потом она приоткрылась, и в проеме показалась уже в чем-то даже родная небритая рожа Марко.
– Ты глянь, проснулся.
Дверь распахнулась во всю ширину.
– Ну, так и не стой на пороге, петушара! – Сатч пинком придал Фениксу нужное ускорение, и тот бухнулся прямо поперек колен Жанетт. – Говнюк ты, комдив, вечно самое теплое место занимаешь.
Сатч зашел и ногой захлопнул дверь. В руках у него был небольшой поднос с глубокой тарелкой и большой кружкой, который немедленно разместился на тумбочке рядом с кроватью.
– Если бы ты знал, какие у этого "теплого места" острые колени, ты бы так не говорил… – прохрипел Марко.
Эйс не сдержался и натянул одеяло практически на самый нос, глуша совершенно неуважительный ржач.
– Вас не устраивают мои колени, командир первой дивизии? – приподняла одну бровь Жанетт.
– Никак нет, товарищ старшая медсестра, – Марко кое-как выпрямился и лихо козырнул. – Разрешите навестить больного?
Эйс упал на бок и ржал, как конь, уже даже не скрываясь. Жанетт поднялась и окинула обоих командиров строгим взглядом.
– Будете устраивать мне тут цирк с конями – выгоню. Больному напрягаться нельзя еще сутки минимум.
– Да не, да мы все по приличиям… – нестройно заверили ее те, глядя кристально честными глазами, которым поверил бы только очень плохо знающий их человек.
Жанетт знала этих двоих хорошо, но делать ничего даже не намеревалась, ибо без толку. А потому она только наградила их еще одним строгим взглядом и вышла, по ее словам, проведать Отца.
Единственный в комнате стул тут же занял Марко, повернув его и усевшись верхом. Сатч устроился на краю кровати. Эйс, к этому моменту уже немного успокоившийся, лежал, свернувшись калачиком и натянув одеяло почти до глаз, и смотрел на них несколько настороженно.
– Давай, выпутывайся, личинка пирата, – весело хмыкнул Сатч. – Кормить тебя будем.
– Мясом? – машинально спросил Эйс.
– Мясо запретили. Придется жрать траву, – вместо Сатча ответил Марко.
Командир четвертой пихнул его ногой.
– Жанетт запретила тяжелую пищу, так что от мяса там только бульон.
Портгас, как был в одеяле, переполз поближе к еде. Принюхался, потом пригляделся. Подозрения вызывали небольшие кусочки смутно зеленого цвета.
– А оливок нет?
– Нету, – заверил Сатч. – И маслин тоже.
– И вообще жри, чо дают, – буркнул Феникс.
Эйс посмотрел на него, как на врага народа, и переполз за спину Сатча.
– Он меня обижает, – пожаловался Портгас командиру четвертой. – Я его классным мужиком считал, а он…
– Ну, вот что ты за человек такой, Марко, – наигранно разочарованно поцокал языком Сатч. – Взял и обидел ребенка ни за что.
Феникс в полнейшем шоке посмотрел на него, потом на Эйса. Мальчишка с самым зловредным видом показал ему язык. Марко клацнул зубами.
– Откушу.
Портгас испуганно округлил глаза и совсем спрятался в одеяло. Сатч рассмеялся.
– Эйс, серьезно, вылазь давай. Жанетт с нас обоих головы снимет, если ты не поешь.
Одеяло тяжко вздохнуло и снова принялось эволюционировать в сторону тумбочки с едой. Отпихнув подушку подальше, Эйс все-таки стянул одеяло с головы и даже высвободил одну руку для удобства. Ложка нашлась там же на подносе, но на еду Портгас смотрел без особого энтузиазма.
– Мы как вообще в зиме оказались? – спросил Эйс, просто чтобы не образовывалось неловкого молчания.
– Очень просто, – ответил Марко. – У нас еда стала заканчиваться, а это ближайшие острова. Это мы еще в теплое время года приплыли. К Новогодним праздникам у них от острова до острова пешком дойти можно.
– Да? Классно. Расскажи еще что-нибудь про эти острова.
– Время охуитительных историй! – Сатч поудобнее устроился на свободной части кровати. – Давай, Марко, мне тоже интересно, что ты можешь понарассказывать. Ты же дольше всех с Отцом, так что не ленись!
Пока Феникс рассказывал, Эйс успел не только суп съесть, но и весь чай выпить. К концу он и вовсе уже засыпал, уютно устроившись под боком Сатча и используя его плечо вместо подушки.
– А чего интересовался-то, Эйс? – спросил, наконец, Марко. – Остаться хотел?
– Ага, – сонно буркнул мальчишка. – Хуй вы от меня теперь отвяжетесь… Как это там говорится… вы в ответе за тех, кого приручили, вот…
Марко и Сатч переглянулись.
– Мне это расценивать, как согласие вступить в команду? – осторожно спросил командир первой.
– Заколебал. Да.
Глаза Эйса окончательно закрылись. Не прошло и пяти секунд, как Портгас уже тихонько засопел и перестал реагировать на что-либо. Общими усилиями командиры уложили его нормально, и вышли из каюты, оставив выздоравливать.
Фандом: One Piece
Пэйринг или персонажи: Белоусовцы и иже с ними
Рейтинг: R
Направленность: Джен
Жанры: Ангст, Юмор, Экшн (action), Психология, Повседневность, POV, AU, Попаданцы, Дружба
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смерть второстепенного персонажа
Размер: планируется Миди
Статус: в процессе
Описание: Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги.
***
– Да мало ли, какая хуйня в жизни случиться может.
– Так-то оно так. Но мне-то эта хуйня вообще нахер не сдалась.
– Так, бля. Я ему тут, понимаш, второй шанс даю. А это хуйло еще и выебывается.
– Да ну нахуй такие вторые шансы…
– Сказала же, не выебывайся. Раз дали, живи!
– Да бля. Куда ж я с подводной лодки-то теперь, блядь, денусь.
Публикация на других ресурсах: Не надо.
Примечания автора: По стандарту: жанры-предупреждения будут всплывать по ходу написания.
Задел есть и пока есть вдохновение буду писать. Надеюсь, дойду до логического конца. Размер пока Миди, а там посмотрим, до чего я допишусь. Но я твердо намерен писать, пока курится подоконник!
Нет, не спрашивайте меня, что значит название и какое оно имеет отношение к фику. Никакого. Оно вообще рабочее и, вполне может быть, еще изменится. А может останется тем же.
POV появляется набегами.
Ахтунг! Попытки в хумор!
Работа написана по заявке: Попаданец в Портгаса D. Эйса
ПрологПролог
Вот бывает, живешь себе, живешь… никого не трогаешь… и вдруг ХУЯК! и ты умер. Мало ли, кирпич, там, на голову упал. Или сосуля. Да мог хотя бы просто поскользнуться и шею сломать, чего только в жизни не бывает. И вот ты витаешь в "высших сферах", смотришь на свою бренную тушку…
А вместо тушки-то уже гладь морская. Корабль здоровый. И пацана какого-то вылавливают с криками и гиканьем. Ну, тебе-то уже все равно должно быть. А нет же. По законам жанра, душеньку твою бренную никто так просто не отпустит. Так что куковать тебе дальше в той тушке, в которую засунут. А засовывают прямиком в того самого пацана, которого матросская братия оставила сохнуть на деревянной палубе.
Ну, йоба…
Первая мысль не обнадежила.
Йодом, в смысле, пахнет…
Уже лучше.
Да где лучше-то? Зима, бля, на улице, сосули, пригорки, суки, скользкие… ну откуда йод здесь?
Да мало ли, какая хуйня в жизни случиться может.
Так-то оно так. Но мне-то эта хуйня вообще нахер не сдалась.
Так, бля. Я ему тут, понимаш, второй шанс даю. А это хуйло еще и выебывается.
Да ну нахуй такие вторые шансы…
Сказала же, не выебывайся. Раз дали, живи!
Да бля. Куда ж я с подводной лодки-то теперь, блядь, денусь.
Вот и умница. Смотри, не проеби. Арривидерчи.
Кудабля! Зараза… и че мне делать теперь?..
Часть 1 (POV)Часть 1 (POV)
Когда ты попаданец в неизвестно куда, что нужно сделать первым делом? Правильно. Собрать себя в кучу и убраться с дороги. Что я, собственно, и проделал, как только немного просох, и тело перестало казаться отлитым из чугуния.
Вторым пунктом у меня шло осмотреться, не привлекая к себе внимания. Ну, как сказать "осмотреться"? Хотя бы башкой повертеть в разные стороны, чтобы хоть какое-то представление о своем местоположении иметь. Мда…
Во всяком случае, я понял, почему так нестерпимо пахло йодом, что у меня даже в носу свербело и хотелось чихать на все и вся. Я оказался на корабле посреди моря. Цензурные мысли закончились.
В культурном шоке я пребывал, ну… видимо, порядочное количество времени. И, видимо, шок был очень глубокий и качественный, потому что я как-то упустил тот момент, когда напротив меня оказалась небритая рожа неизвестного кадра.
– Бл!..
Я даже отшатнутся толком не смог из-за фальшборта за спиной. Но небритую рожу мои трепыхания, похоже, только позабавили. Наверное. Во всяком случае, то, что отобразилось на этой самой роже, предполагалось, судя по всему, как вполне добродушный оскал. Судя по следующим словам, точнее.
– Чего шарахаешься-то? Не первый раз уже, вроде, в такую ситуацию попадаешь. Ну, хотя Отец тебя по голове в этот раз от души приложил. Я даже забеспокоился, как бы он из тебя душу не вышиб.
– Вышиб, – машинально вырвалось, вот честное слово!
– Живой же, – хмыкнул кадр. – Значит, не вышиб.
Лично я на этом посчитал бы диалог законченным. Будь моя воля, еще бы и ушел куда-нибудь, но куда я посреди моря денусь? Это во-первых. Во-вторых, ноги до сих пор были будто ватные. Сомневаюсь, что я смог бы сейчас куда-то уйти.
Небритябрь (ну, а как мне еще этого небритого обормота прикажете назвать, когда имени-то я и не знаю), однако, беседу законченной не считал, и удаляться не спешил. Более того. Продолжал на меня смотреть сонными глазами и молчать. Молчать, сука! Я медленно, но верно терял терпение. А это говно пялилось на меня и даже не моргало!
– Да еб твою жеж мать-то, съеби уже с глаз моих на хуй, дьявольское отродье! – взвыл я еще через минуту.
– О, – глубокомысленно выдало это нечто. – Ну, наконец-то в себя приходить начал. А то я уже испугаться успел, что все-таки погорячился Отец. А нет, смотри-ка, только на пользу пошло.
Сука! Блядь!
– На хуй! Лесом! Быстрым шагом!
Я уткнулся лбом в колени, надеясь, что если я не вижу Небритябрь, то он исчезнет сам по себе. Судя по удаляющемуся смеху, подействовало.
Нет, так дело не пойдет.
Шобля?
Давай-ка, малек, засыпай. Я верну тебе кое-какие воспоминания предыдущего владельца тела.
Какого ху..?
– Какой-то он странный. То зависает, то теперь опять сознание потерял. Может, к девкам его оттащить? Отец ведь не шутя в этот раз…
– Да нормально все. Пацан уже на хуй меня послать успел, что ты еще от него хочешь?
– На чей?
– Чего "на чей"?
– На чей хуй он тебя послать успел?
– А я знаю?! Вот вечно ты опошляешь все.
Ояебу… может, вы оба на хуй пойдете? Обсуждать они меня еще тут будут.
– Проснулся… пошли уже, кошара любопытная.
– От курицы синей слышу.
Судя по удаляющимся шагам, в одиночестве меня оставить все-таки соизволили. Это было просто прекрасно, потому что с той информацией, что на меня свалилась, следовало разобраться. Открывшиеся воспоминания не то чтобы радовали меня, но хотя бы проясняли ситуацию. Во всяком случае, я теперь знал кто я, где я, кто меня окружает и как мне следует себя вести с этими людьми.
Портгас Д. Эйс, значит. Ну и хрен бы с ним, с этим Эйсом, но вот образ жизни этого малолетнего обормота мне решительно не нравился. Нет, пиратство тут было не при чем. Скорее, меня напрягали его склонности к саморазрушению. Не физическому, слава Богу, но моральному, что в некотором смысле даже хуже. Парню было ради кого и чего жить, но он упрямо продолжал свое черное дело, особенно в детстве, и нежная и неустойчивая детская психика к семнадцати годам выдала мне вот это вот. Учитывая, что мир вокруг и без того был не самый радужный, удивительно, что пацан умудрился не только не угробиться до сих пор (хотя, судя по воспоминаниям последнего месяца, этим он тоже не без успеха занимался), но и найти некоторое количество относительно верных комрадов. Но с предыдущей личностью у меня еще будет время разобраться. Сейчас следует разобраться с собственными способностями, чтобы не оставаться совсем беззащитным.
Из все тех же воспоминаний я выяснил о наличии в мире неких Дьявольских Фруктов, делящихся на три типа: Логия, воплощающая в себе какой-либо природный элемент; Зоан, воплощающий в себе какое-либо животное; и Парамеция, воплощающая все остальное. Ярким примером последней был… младший брат? Резина? Шобля?! Какой-то мир обдолбанный… ну, ладно. А вот ярким примером первой, похоже, был я сам. Причем, обладателем довольно редко встречающейся Логии я стал относительно недавно. И владею я… огнем.
Как обладатель Логии я имел кучу преимуществ над обычными (да и необычными, тоже) смертными. В частности, фактически ни один физический объект, не усиленный загадочной Волей (да, именно с большой буквы), не мог причинить мне вреда. За исключением интересного не то металла, не то минерала под названием кайросеки или же морской камень, который в принципе блокирует любую способность любого Дьявольского Фрукта при непосредственном физическом контакте. Отсюда же выплывает мой, как и любого пользователя Дьявольского Фрукта, один очень большой и жирный недостаток – плаваю я теперь даже хуже топора. Поэтому и тушку мою вытаскивали с таким цирком с конями. Уж не знаю, на кой хрен я им сдался, но раз меня не прибили сразу, стоило задуматься о причинах. Порасспросить местных – хотя бы того же Небритября, который, кстати, Марко. Феникс. Ярчайший пример Зоана, между прочим. И не простого, а мифического, который встречается даже реже Логии. Кроме того, командир первой дивизии Пиратов Белоуса, на корабле которых я и оказался, ну и просто далеко не последний человек в команде.
А теперь нужно проверить свою Логию в действии. Нужное воспоминание, немного концентрации… и вуа ля! Кисть превращена в сгусток пламени, лишь отдаленно напоминающий по форме ладонь. Да, детка! Я – огонь! Я – смерть! Я!.. кгхм. Не тот текст.
Огонь в основном рыжий, с едва желтеющим центром. Нот гуд. Надо поработать над собой. Нет, рыжий огонь это тоже хорошо, но, похоже, Эйс искренне считал это своим пределом.
Сириасли? Ты три месяца, как Фрукт сожрал, и уже думаешь, что достиг предела? Ох, боя, мне бы твое самомнение.
Я же, как до хуя физик (это сарказм), совершенно точно знаю, что пределом это не является, а потому стоит поэкспериментировать над увеличением температуры огня и добиться в идеале почти бесцветного пламени, ну или, как минимум, белого. Только нужно понять механизм, как это делается. Вот хорошо Логии какого-нибудь там песка или земли – превратился и похуй, ибо к трансформации не способен. А мне придется сидеть, напрягаться, мозг себе ебать… не мог, что ли, полегче Логию найти?!
– Корабль не спали, огненный.
– Бл!.. – это становится закономерностью. – Хули ты подкрадываешься ко мне, ебло летучее?!
А огонь-то вспыхнул! Ярче стал, горячее, почти полностью окрасился в желтый с белыми проблесками в центре и блекло-рыжей каймой. Значит, эмоции один из возможных катализаторов. Стоит это учесть. Сжимаю ладонь в кулак, и пламя гаснет. Стоит учесть и то, что я продолжаю ощущать конечность, как конечность, а не как нечто аморфное. Либо это в порядке вещей, либо над этим тоже нужно работать.
– Определись, что ли. То ли я дьявольское отродье, то ли – ебло летучее.
Это говно еще и издевается надо мной.
– У тебя с успехом получается и то, и другое, – огрызнулся я.
И только потом понял, что если собирался у него что-то спрашивать, то не стоило хамить. Теперь плакали ответы на мои вопросы. Ну и ладно. Что тут, народу мало? Спрошу еще у кого-нибудь…
Бля. Эйс же себя тут сразу так поставил, что подходят к нему только самые рисковые и бессмертные типа Феникса.
Я уронил голову на колени. Черт. И что мне делать? Может, послать все на хуй и сбежать на первом же острове? Это, конечно, не в стиле Эйса, но я-то не Эйс. По моему самолюбию не ударит, если я сбегу, а потом попытаюсь начать сначала.
– Какие нерадужные мысли тебя посетили на этот раз?
Хм. А курица-то все еще здесь. Из необидчивых, значит.
– Ничего особенного, – самое главное сохранять выражение абсолютно похуизма на лице. – Думаю, где-бы зашкериться, чтобы потом без особого напряга улетучиться на первой же твердой земле.
И реакция… никакая. Это летучее говно слишком хорошо делает рожу кирпичом.
– Ну, думай. Отпускать тебя все равно не собираются.
– Да с какого хуя? – возмущение и недоумение. Возмущение и недоумение, я сказал! – Чего вы вообще ко мне прицепились?! Я тут, блядь, стараюсь, капитана вашего пытаюсь убить… и с какого-то хуя все еще жив!
– Да уж известно с какого, – это дерьмо снова надо мной насмехается. – Приглянулся ты Бате, вот и жив до сих пор. Так что заканчивай уже со своими попытками и присоединяйся нормально к команде.
Вот тут я конкретно подвис. То есть, это они меня так в команду приглашают? И в каком это смысле приглянулся?!
– В смысле, приглянулся?
Сразу оговорюсь, что я НЕ сторонник небесно-голубых отношений. Конечно, я не поднимаю хайп по поводу и без, но мне похуй ровно до того момента, как это коснется меня лично. Нет, я понимаю, что пиратам закон не писан и в море они болтаются долго, а совсем без бабы трудно, так что случается всякое. Но у них же тут есть медсанбат! Целиком и полностью из баб! И не самых страшненьких при том.
– Мы за тобой с первых листовок приглядываем. Отец сказал, если не помрешь до выхода в Новый Мир, возьмем в команду. А слово капитана – закон. Да и ты так удачно на него нацелился. Мы, знаешь, все оценили, как ты пять суток без продыху со своей огненной Логией против рыбочеловека стоял, а потом еще и на Отца наскочил. Отцу, правда, пары ударов на тебя хватило, но запал впечатлил.
Что-то такое смутно помнится…
– Так что харэ уже ломаться, как девственница.
Хм. Некоторый резон в его словах есть. Однако идти в команду к человеку, которого еще недавно хотел убить… хотя… не так уж и активно он хотел. У парня много полезных навыков и охотник он прекрасный – умеет и выслеживать, и в засаде сидеть. С терпелкой все в порядке, хотя хитрости не хватает. Мог отлежаться, благо, не трогали, и в полную силу вдарить с Логией, не жалея, пусть и было бы чистой воды коллективным самоубийством. Но здесь что-то где-то в подсознанке дало сбой. Потому полтора месяца бесплодных детских попыток. Я бы на месте пиратов, которые видели практически полную силу пацана, насторожился. А эти и в ус не дуют. В ус, хах.
– Я… подумаю над твоими словами.
– Подумай, – кивнул Феникс. – Мы-то никуда не торопимся.
Это сейчас был намек на "Live fast, die young"?..
Часть 2Часть 2
Эйс сосредоточенно сопел, глядя на свою кисть, пылающую огнем. Такое состояние в последнюю неделю было для него обычным, и его старались не трогать, а то можно было этим самым огнем по лицу получить, что не очень приятно. Старались – не старались, а Марко, как обычно, законы были не писаны.
– Ты уже неделю занимаешься самокопанием. Как успехи?
– Бл!.. – Эйс привычно отшатнулся, глянув на него дикими глазами. – Чувак, кроме шуток, завязывай с этими подкрадываниями. Я натура нервная, творческая, мне пугаться нельзя, вдруг, чего стратегически важное спалю.
Феникс рассмеялся. Как почти единственному, кто рисковал подходить к Эйсу на расстояние ближе пяти метров, ему многое прощалось (если поблизости никого не было). Да и Портгас от него шарахался уже больше по привычке.
– Так до чего ты докопался за эту неделю, копатель?
– Мамка твоя копатель, – беззлобно огрызнулся Эйс. – А я пытаюсь температуру повысить.
– Да вроде и так не холодно, – заметил Марко.
Портгас прикрыл лицо ладонью и вздохнул так тяжело, будто весь мир на плечах держал. Жест выражал крайнее разочарование в умственных способностях собеседника. Феникс с этим жестом в свою сторону сталкивался часто, так что уже даже не обижался.
– Так в чем прикол, Эйс?
Эйс вздохнул еще раз, правда, уже не так тяжко.
– Вот ты, курица бессмертная, что ты, в сущности, знаешь об огне? О его свойствах, бишь.
– Жжется, – пожал плечами Марко. – Отдельно взятый мой позволяет регенерировать, но только мне.
– Короче, знаешь ты не больше отдельно взятого идиота, – констатировал Портгас. – Огонь суть процесс окисления или же плазма, пусть и низкотемпературная. Вот состояния плазмы я от него и пытаюсь добиться путем повышения этой самой температуры. Методом известного ученого Научного Тыка, я уже понял, что повышение температуры пусть даже на пару сотен градусов требует некоторого напряжения, либо сильного эмоционального всплеска. Однако меня радует уже хотя бы то, что цветовая гамма от рыжего сместилась в желтый и кое-где даже белый.
– Еще раз, в чем прикол?
– Свечка есть, приколист? На примере покажу.
Пока Марко ходил за свечкой, Эйс нашел чуть менее продуваемое место. Свечка свечкой, а если ее задувать будет каждые три секунды, никакого объяснения не выйдет. Место оказалось неплохим, и Портгас даже подумывал заночевать здесь, удобно пристроившись между бочкой и мотком троса. Борт защищал бы его от ветра с моря, а стена надстройки от всех остальных. Да и вороньего гнезда отсюда было не видно, а значит, риск нахождения снижался до минимума.
Объяснения все равно не вышло, потому что за Фениксом притащился Сатч с чашкой супа. Ему, во-первых, было интересно, о чем они двое постоянно шепчутся. А во-вторых, Эйс банально за всеми своими экспериментами пропустил и обед, и ужин. Не то, чтобы его сильно ждали в кают-компании – Портгас по-прежнему рычал и огрызался абсолютно на всех и не воспринимал себя частью команды, продолжая сторониться какого бы то ни было общества. Хорошего отношения он к себе не ждал и все еще вел себя, как чужак на корабле. Но хоть попытки спалить корабль или убить Белоуса оставил, и за то спасибо. Сатчу же порой было просто жалко изрядно отощавшего за это время парня, который не только мало ел, но еще и мало спал (поди, поспи нормально на продуваемой всеми ветрами палубе, даже если ты обладатель огненной Логии) и тратил силы на освоение Дьявольского Фрукта. С точки зрения командира четвертой, Эйс себя вел, как одичавшее животное, а таких приручают обратно едой – сначала из миски, а потом, поди, и с рук есть начнет, фигурально выражаясь. Вот он и старался для новенького. Новенький старания оценивал пока что через раз – через два, но надежда, как говорится, умирает последней.
– Вон пошли. Оба, – ощерился Эйс, едва только увидев их.
– Да ладно тебе, Сатч тоже хочет послушать, – примирительно усмехнулся Марко.
– На хуй. Оба.
Феникс покачал головой:
– Я же говорил тебе.
– Может, хоть поешь? – без особой надежды спросил командир четвертой.
– На хуй. Лесом. Быстрым шагом.
После этой "волшебной" фразы какие-либо адекватные реакции со стороны Портгаса прекращались вообще в принципе. Сатч тяжело вздохнул и поставил чашку с супом в метре от Эйса. Тот сверлил обоих командиров враждебным взглядом и следил за каждым движением, разве что не рычал только. Пришлось уйти обоим.
Уже ночью, после отбоя Сатч снова заглянул на камбуз, на всякий случай. Случай не подвел. Около раковины стояла вымытая чашка, в которой обнаружилась небольшая тонкая обломанная дощечка с выжженной надписью: "Спасибо. Было вкусно". Таких дощечек у командира четвертой скопилась уже целая коллекция. В основном Эйс ограничивался простым "Спасибо", но иногда попадались и чуть более развернутые благодарности. В последних случаях Сатч лишь больше убеждался, что еще не все потеряно. Однако изредка кто-то из вахтенных приносил и совершенно не тронутые порции, что, разумеется, огорчало. Лишь к одной такой нетронутой порции прилагалась дощечка с надписью "Ненавижу оливки и маслины". В остальных случаях Сатчу оставалось лишь гадать, по какой причине мальчишка не стал есть.
Марко взмахнул крыльями, тут же оказавшись на крыше юта. Эйс, к большому удивлению, оказался на том же месте, где его оставили. Мальчишка спал, притянув колени к груди, обняв их и положив на них голову. Сон, впрочем, оказался не слишком глубоким, потому что стоило Фениксу приблизиться к краю надстройки, как Эйс вскинул голову, враждебно вспыхнув светло-желтыми язычками огня. Марко окатило волной сухого нестерпимого жара, кое-где на открытых участках кожи появились покраснения ожогов, тут же вспыхнувшие голубыми язычками пламени регенерации.
– Свечку не расплавь, – хмыкнул Марко.
Эйс тут же погас, и Феникс спрыгнул в метре от него. Портгас медленно разогнулся, вытянув ноги, и потянулся всем телом, зевнув при этом так широко, что в уголках глаз выступили слезы. Эйс потряс головой и хмуро глянул на Марко.
– Чего хотел?
– Ты обещал объяснить. Я даже свечку нашел.
Портгас нахмурился сильнее.
– Ничего я не обещал, не принимай желаемое за действительное.
Марко кивнул, но уходить не собирался. Во-первых, и правда, было интересно. Во-вторых, он, разумеется, мог сказать, что Эйс не мужик и уйти, но тот не стал бы его останавливать, просто потому что Портгасу было глубоко все равно на то, что о нем думают другие. Ну, и, в-третьих, уже плавали, знаем, потом из мальчишки вообще слова будет не вытянуть по интересующей теме.
Эйс еще секунд десять сверлил его недовольным и враждебным взглядом, но потом все-таки подвинулся, сдвигая моток троса, и жестом пригласил Феникса сесть рядом.
– Где там свечка твоя?
Марко сел рядом и протянул ему свечу. Эйс коснулся пальцем фитиля, и тот зажегся маленьким колеблющимся язычком огня. Неверный свет сделал черты лица мальчишки мягче, а сам он почти перестал хмуриться.
– Смотри, – Эйс чуть прикрыл огонек ладонями от ветра, чтобы он не колыхался. – Видишь цветовую гамму? Около самого фитиля он синий, потом почти белый, и с краю желтый. В данном случае все зависит от воздуха, точнее, содержания кислорода в нем и доступа к предмету окисления, фитилю бишь. Чем меньше воздуха, тем холоднее пламя. Нижняя часть пламени синего цвета, это так называемое восстановительное пламя. Восстановительное не потому что оно что-то восстанавливает, а потому что в нем протекают реакции восстановления, которые характеризуются низкими температурами. В контексте огня, разумеется. Так происходит из-за избытка топлива при недостаточном количестве кислорода. Поэтому необходимый для горения кислород отнимается у самого топлива – оно химически восстанавливается. Вот она твоя регенерация с холодным огнем. С точки зрения химии, по крайне мере. По мере удаления от источника огня, кислорода становится все больше, а топлива все меньше и начинают превалировать уже реакции окисления. В середине самое горячее белое пламя, там много кислорода и фитиль недалеко. А с краю оно уже не такое горячее, потому что топлива почти нет. Понял?
– По большей части, – медленно кивнул Марко. – И чего же пытаешься добиться ты?
– А я пытаюсь добиться белого или бесцветного пламени.
– То есть, самого горячего?
– То есть, самого горячего, – Эйс убрал одну руку, а потом зажег в центре ладони небольшой язычок огня.
Пламя было почти белым, и даже на таком расстоянии и при таком размере Марко чувствовал исходящий от него сухой жар. Воск свечи начал плавиться. Язычок огня на ладони Эйса дрогнул, а потом стал меньше и темнее, уютного рыжего цвета, едва желтеющего в центре. От этого пламени жар почти не чувствовался. Портгас уронил голову, резко выдохнув, и сжал ладонь в кулак.
– Ладно. Кого я обманываю? Я бездарен.
– Учитывая, что ты работаешь над этим всего неделю…
– Вот не надо вот этого. Не надо жалеть и утешать меня. Я знаю, что я делаю не так, и знаю в чем причина. Я знаю, что работаю над этим всего неделю. Теперь можешь пойти лесом быстрым шагом. Серьезно. Я спать хочу.
Марко почесал затылок и поднялся, продолжая держать горящую свечу.
– Эйс. Может, хватит уже вести себя, как дикий ребенок? Тебя все равно уже все считают частью команды…
– Я и есть дикий ребенок, – зло ощерился Эйс, мгновенно оказавшись на ногах. – Мне семнадцать, дерьмо ты летающее. Я всю жизнь выживал в лесу рядом со свалкой. Зимовал в подвалах. Воровал. Я человека впервые убил в десять лет. В те же десять я потерял одного из двух самых дорогих для меня людей. У меня нет родителей, нет семьи, нет друзей, нет ничего, кроме младшего брата. Как ты хочешь, чтобы я себя вел, ублюдок пернатый?!
Вопрос был риторическим, и ответа на него Портгас не требовал. Более того, он даже слышать не желал, что там мог ответить ему Феникс. Вместо этого он резко развернулся и направился искать себе другое место для ночлега.
Часть 3Часть 3
Эйс привалился спиной к стене надстройки и съехал по ней вниз. Тихо хрустнула корочка тонкого льда на снежном насте, и он еще успел удивиться, откуда здесь мог появиться снег. Сил никаких не было, внутри все плавилось и горело и без Дьявольского Фрукта, палуба под ногами качалась уже не только и не столько от волн, кости ломило, к горлу подкатывала тошнота, холодный воздух продирал едва ли не насквозь при каждом вдохе. Небо было темное в крупных точках звезд.
Только заболеть не хватало для полного счастья…
После агрессивного монолога по поводу собственного поведения, к нему даже Марко перестал подходить. Одиночество Портгаса не тяготило, но сейчас было для этого не самое лучшее время. В детстве при первых признаках болезни он просто старался отлежаться день или два где-нибудь в тепле, и даже гиперактивный младший брат не был ему в этом помехой. Сейчас отлеживаться было негде. Ситуацию усугубляло и то, что он активно поработал в случившийся той же ночью шторм, и что уже третьи сутки нормально не ел из-за не отпускающей тошноты и отсутствия каких-либо сил, чтобы хоть что-то стянуть на камбузе.
В первый день он действительно постарался найти тихое теплое местечко, но большинство теплых мест уже были заняты. Во второй он тоже еще что-то пытался. А сейчас на него уже накатила апатия, и хотелось просто где-нибудь лечь. Умом Эйс понимал, что если сейчас ляжет, да еще и в снег, то велик риск больше не подняться. Потому что единственного человека, который еще не опасался с ним говорить и взаимодействовать, он, похоже, все-таки обидел, и помощи теперь ждать в принципе было неоткуда.
– Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша… – тихо прохрипел Эйс.
Он еще раз мотнул головой, но перед глазами по-прежнему все расплывалось.
– Где мое ружье? Дайте, я хоть сдохну так же эпично, как Кобейн… – мир раздробился ярким голубоватым светом, и Портгас зажмурился.
– Эйс, – свет исчез, а в плечо пришелся несильный удар. – Посмотри на меня, пацан. Где ты умудрился шкериться три дня в таком состоянии? Твою мать, Эйс!
Марко снова встряхнул уплывающего Эйса за плечо.
– Мать мою не трогай… она хорошая была, хоть я ее и не помню…
– Да чтоб тебя… – Феникс потянул его на себя, обнимая за плечи, подхватил другой рукой под колени и поднял. – Горе луковое.
– Чува-ак… я не сторонник небесно-голубых отношений… – пробормотал Эйс, цепляясь за него обеими руками и горячо дыша чуть ниже уха. – И вообще еще нес.. несовершеннолетний…
– Сдался ты мне, – буркнул Марко, неся его в лазарет к девочкам. – От тебя ж одни проблемы, мелочь пузатая.
– Вот это обидно сейчас было…
Эйс притих, но ровно до того момента, как они оказались в более-менее тепле.
– Марко… прости меня…
Феникс от неожиданности чуть не уронил мальчишку.
– За что, Эйс?
– Я тебе много всякого наговорил в тот раз… думал, ты обиделся…
Марко тяжело вздохнул и с ноги открыл дверь в лазарет, потому что руки были заняты.
– Я тебя минимум в два с половиной раза старше. Думаешь, я бы обиделся на такое?
Старшая медсестра (по совместительству дежурная сегодня), до этого читавшая книгу, наметанным глазом оценила состояние пациента и отправилась за всем необходимым, махнув перед этим в сторону ближайшей кушетки.
– Ха-ха, а ты оказывается та еще старая развалюха…
Феникс уложил свою ношу на кушетку. Эйс улыбался, несмотря на общее хреновое состояние, и Марко невольно проникался к нему все большей симпатией. Может, извинения и были лишь результатом бреда, но они были искренними.
– Но все равно, ты классный мужик…
Вернулась Жанетт и хлопнула слегка обалдевшего Феникса по плечу.
– Иди уже, "классный мужик". Завтра навестишь нашу королеву драмы.
Марко фыркнул, но вышел, чтобы не мешаться. К тому же не мешало курс проверить. На корабле заканчивалась провизия, а потому было решено пристать к острову для пополнения запасов. По иронии ближайшим островом оказался небольшой зимний архипелаг, в чью климатическую зону они как раз три дня назад и вошли, пережив шторм. Как вообще Логия огня способна подхватить простуду, было неизвестно, но мальчишка после шторма, во время которого активно помогал с такелажем и парусами, почти три дня грамотно шкерился по всему кораблю так, что найти его не представлялось возможным. И вот только недавно появился на покрытой тонким слоем снега палубе, где его и нашел Марко. Выглядел Портгас бледным, голодным и замерзшим, глаза затуманены, взгляд расфокусированный, странная полуулыбка, и на верхнюю палубу, такое чувство, выполз окончательно помирать. Ну да теперь ему ничего не грозило в умелых руках девочек из медсанбата.
– Марко! – из-за ближайшего угла вылетел Сатч. – Есть новости?
Командир четвертой беспокоился не меньше самого Феникса, если не больше.
– Нашлась потеряшка, – кивнул Марко, заворачивая друга в сторону кают-компании. – Сдал на руки нашей старшей. Я не знаю, как, но он подхватил простуду, насколько я могу судить. Жанетт говорит, завтра можно будет навестить.
Сатч облегченно вздохнул.
– Думаешь, он все-таки останется?
– Саччи, пацан уже весь с потрохами наш. Иначе не стал бы ни в шторм помогать, ни извиняться.
– Он извинялся? За что?
– Помнишь, я тебе рассказывал? Три дня назад, – Сатч кивнул. – Вот за это и извинялся.
– Хм. Думаю, ты прав, пацан наш с потрохами, – командир четвертой весело хмыкнул.
Эйс проснулся резко, рывком сел, как если бы ему снился беспокойный сон. Голова немедленно закружилась, мир перед глазами качнулся, и Портгас с тихим стоном упал обратно, закрыв глаза ладонью. Качки почти не было и на мгновение ему показалось, что предыдущие полторы недели были не более чем сном. Открыв глаза и наткнувшись взглядом на круглый иллюминатор, в который было видно белое зимнее небо, он понял, что по-прежнему на корабле в чужом мире, в чужом теле.
– Ну что, болящий, пришел в себя?
Эйс повернул голову на голос и увидел темноволосую женщину в форме медсестры. Она сидела на единственном стуле в каюте, закинув ногу на ногу, в руках у нее была толстая книга, которую она, по видимому, до этого читала.
– Вроде того… – голос отозвался жутким хрипом, и медсестра протянула ему стакан воды с разведенным лекарством.
Портгас снова сел, взяв стакан, и благодарно кивнул.
– Пей не спеша, – предупредила женщина. – Ты пролежал тут два дня в лихорадке и бреду с температурой под сорок. Что последнее помнишь?
– Ночь и верхнюю палубу, – пожал плечами Эйс, голос уже не хрипел, но горло побаливало. – Как я тут оказался?
– Тебя принес наш незабвенный. Марко, бишь. Как раз на палубе и нашел в состоянии близком к обморочному. Ты уже тогда нес какую-то бессвязную чушь, но он очень впечатлился, когда ты назвал его классным мужиком, – медсестра весело хмыкнула. – Кстати, они с Сатчем должны скоро прийти, принести еду. Все эти два дня они бегали вокруг, как мамаши над чадом, и путались под ногами. Так что прояви хоть каплю уважения к их стараниям, шкет.
Эйс тяжело вздохнул и поплотнее закутался в одеяло, прислонившись спиной к стене. Он и правда, что-то такое смутно помнил. Во всяком случае, про "классного мужика" помнил точно. А вот про остальное – не очень. Видимо, совсем плох был.
– Куда ж я денусь теперь… о чем бредил, хоть?
– О, такие сказки рассказывал, – медсестра покачала головой. – Мы, прям, заслушались. Про магию, Хогвартс и Гарри Поттера.
Эйс нервно рассмеялся и пару раз ударился затылком о стену.
– Гарри Поттер – это вещь. Как меня хорошо приложило… – он посмотрел на медсестру, выпутал из одеяла одну руку и протянул ей. – Портгас Д. Эйс, пират-раздолбай. Рад знакомству.
Женщина добродушно улыбнулась и пожала протянутую руку.
– Жанетт, старшая медсестра. Взаимно. Так что, тебя можно поздравить с официальным вступлением в команду?
– Ага, – Эйс улыбнулся. – Раз уж вас не испугал тот бред, который вы уже успели выслушать, то не испугает и все остальное.
В дверь комнаты постучали, а потом она приоткрылась, и в проеме показалась уже в чем-то даже родная небритая рожа Марко.
– Ты глянь, проснулся.
Дверь распахнулась во всю ширину.
– Ну, так и не стой на пороге, петушара! – Сатч пинком придал Фениксу нужное ускорение, и тот бухнулся прямо поперек колен Жанетт. – Говнюк ты, комдив, вечно самое теплое место занимаешь.
Сатч зашел и ногой захлопнул дверь. В руках у него был небольшой поднос с глубокой тарелкой и большой кружкой, который немедленно разместился на тумбочке рядом с кроватью.
– Если бы ты знал, какие у этого "теплого места" острые колени, ты бы так не говорил… – прохрипел Марко.
Эйс не сдержался и натянул одеяло практически на самый нос, глуша совершенно неуважительный ржач.
– Вас не устраивают мои колени, командир первой дивизии? – приподняла одну бровь Жанетт.
– Никак нет, товарищ старшая медсестра, – Марко кое-как выпрямился и лихо козырнул. – Разрешите навестить больного?
Эйс упал на бок и ржал, как конь, уже даже не скрываясь. Жанетт поднялась и окинула обоих командиров строгим взглядом.
– Будете устраивать мне тут цирк с конями – выгоню. Больному напрягаться нельзя еще сутки минимум.
– Да не, да мы все по приличиям… – нестройно заверили ее те, глядя кристально честными глазами, которым поверил бы только очень плохо знающий их человек.
Жанетт знала этих двоих хорошо, но делать ничего даже не намеревалась, ибо без толку. А потому она только наградила их еще одним строгим взглядом и вышла, по ее словам, проведать Отца.
Единственный в комнате стул тут же занял Марко, повернув его и усевшись верхом. Сатч устроился на краю кровати. Эйс, к этому моменту уже немного успокоившийся, лежал, свернувшись калачиком и натянув одеяло почти до глаз, и смотрел на них несколько настороженно.
– Давай, выпутывайся, личинка пирата, – весело хмыкнул Сатч. – Кормить тебя будем.
– Мясом? – машинально спросил Эйс.
– Мясо запретили. Придется жрать траву, – вместо Сатча ответил Марко.
Командир четвертой пихнул его ногой.
– Жанетт запретила тяжелую пищу, так что от мяса там только бульон.
Портгас, как был в одеяле, переполз поближе к еде. Принюхался, потом пригляделся. Подозрения вызывали небольшие кусочки смутно зеленого цвета.
– А оливок нет?
– Нету, – заверил Сатч. – И маслин тоже.
– И вообще жри, чо дают, – буркнул Феникс.
Эйс посмотрел на него, как на врага народа, и переполз за спину Сатча.
– Он меня обижает, – пожаловался Портгас командиру четвертой. – Я его классным мужиком считал, а он…
– Ну, вот что ты за человек такой, Марко, – наигранно разочарованно поцокал языком Сатч. – Взял и обидел ребенка ни за что.
Феникс в полнейшем шоке посмотрел на него, потом на Эйса. Мальчишка с самым зловредным видом показал ему язык. Марко клацнул зубами.
– Откушу.
Портгас испуганно округлил глаза и совсем спрятался в одеяло. Сатч рассмеялся.
– Эйс, серьезно, вылазь давай. Жанетт с нас обоих головы снимет, если ты не поешь.
Одеяло тяжко вздохнуло и снова принялось эволюционировать в сторону тумбочки с едой. Отпихнув подушку подальше, Эйс все-таки стянул одеяло с головы и даже высвободил одну руку для удобства. Ложка нашлась там же на подносе, но на еду Портгас смотрел без особого энтузиазма.
– Мы как вообще в зиме оказались? – спросил Эйс, просто чтобы не образовывалось неловкого молчания.
– Очень просто, – ответил Марко. – У нас еда стала заканчиваться, а это ближайшие острова. Это мы еще в теплое время года приплыли. К Новогодним праздникам у них от острова до острова пешком дойти можно.
– Да? Классно. Расскажи еще что-нибудь про эти острова.
– Время охуитительных историй! – Сатч поудобнее устроился на свободной части кровати. – Давай, Марко, мне тоже интересно, что ты можешь понарассказывать. Ты же дольше всех с Отцом, так что не ленись!
Пока Феникс рассказывал, Эйс успел не только суп съесть, но и весь чай выпить. К концу он и вовсе уже засыпал, уютно устроившись под боком Сатча и используя его плечо вместо подушки.
– А чего интересовался-то, Эйс? – спросил, наконец, Марко. – Остаться хотел?
– Ага, – сонно буркнул мальчишка. – Хуй вы от меня теперь отвяжетесь… Как это там говорится… вы в ответе за тех, кого приручили, вот…
Марко и Сатч переглянулись.
– Мне это расценивать, как согласие вступить в команду? – осторожно спросил командир первой.
– Заколебал. Да.
Глаза Эйса окончательно закрылись. Не прошло и пяти секунд, как Портгас уже тихонько засопел и перестал реагировать на что-либо. Общими усилиями командиры уложили его нормально, и вышли из каюты, оставив выздоравливать.
@темы: фанфик, Irresistible, One Piece